18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Жизнь Марины Абрамович как непрекращающийся перформанс

№79
Материал из газеты

Воспоминания и размышления Марины Абрамович, одной из выдающихся художниц современности, увлекательны и читаются как авантюрный роман

Биография художника — это во многом, и даже прежде всего, его работы. Достаточно вспомнить некоторые шокирующие перформансы Марины Абрамович, в том числе совместные с Улаем (Франком Уве Лайсипеном), — документацию многих из них видели посетители ее московской выставки 2011 года в «Гараже». В 1997-м Абрамович, уже отдельно от Улая, наградили «Золотым львом» Венецианской биеннале за перформанс «Балканское барокко», метафорически говоривший о кровавом распаде Югославии. Она ставила спектакли, снимала фильмы, стала героиней и актрисой знаменитой постановки Роберта Уилсона «Жизнь и смерть Марины Абрамович» — замечательной попытки показать трагические истории художницы в комическом свете. Абрамович основала Институт сравнительного изучения искусства и психологии и перформативных практик. Творческий путь ее продолжается более 50 лет и не обнаруживает признаков завершения.

Автобиография, увидевшая свет три года назад на английском и теперь появившаяся в русском переводе, помогает понять психоаналитическую предысторию и характер творчества художницы. Абрамович родилась в семье, принадлежавшей к юго­славской социалистической номенклатуре. Отец ее был большим чином в президентской гвардии, мать возглавляла Музей революции и искусства, представляла СФРЮ в ЮНЕСКО. Жизнь Марины в восьмикомнатной квартире разительно отличалась от быта обыкновенных жильцов блочных домов. Она с детства осознала лицемерие пропаганды: равенство провозглашалось, но не обеспечивалось. Вероятно, это вызвало желание как бы компенсировать незаслуженные привилегии детства добровольными неудобствами зрелости.

В ранние годы Марину часто наказывали мать и тетка; за незначительные провинности ее запирали в кладовку («плакар»). С переходного возраста она страдала сильнейшими мигренями, которые вынуждали ее оставаться недвижимой. Эти обстоятельства повлияли на специфику ее перформансов, основанных на перенесении физической боли и неудобств. До шести лет девочка жила у бабушки, только потом соединилась с родителями и тяжело привыкала к новому дому. Она прожила с деспотичной матерью чуть ли не до 30 лет, последние пять будучи замужем, причем мать настояла на раздельном проживании молодой пары и обязательном возвращении дочери домой к десяти часам вечера.

Многолетнее пребывание Марины в чуждом и даже враждебном пространстве повлияло на ряд ее художественных решений. Она прямо говорит о том, что ее единственной свободой была свобода выражения. Родители Абрамович жили в состоянии постоянной междоусобной войны и в 1964-м расстались. С детства Марина находилась в центре бесконечных скандалов, и скандальность стала непременным условием ее акций. Кроме того, отец был склонен к театральности и нередко прибегал к демонстративным жестам вроде разбивания бокалов на кухне или бросания партбилета в толпу протестующих. Наконец, сама общественная жизнь в авторитарной Юго­славии имела характер непрекращающегося перформанса: во главе страны находился вождь — маршал Иосип Броз Тито, буквально гипнотизировавший подданных, а социалистический уклад почти сам собой порождал довольно странные ритуалы. Позже Абрамович с неподдельным интересом погружалась в изучение жизни австралийских аборигенов и тибетских монахов. Представители первобытных культур, казалось, всю свою повседневность сделали нескончаемым перформансом, а религиозные тибетцы превращали человеческий организм (но не личность!) в предмет искусства.

Первый перформанс Марины был вполне житейским. Подростком она очень переживала из-за крупного носа и однажды решила кружиться возле родительской кровати до тех пор, пока не упадет и не ударится носом о ее острый край. После чего хирургам предстояло бы сделать девочке новый нос — такой, как на фотографии Брижит Бардо, заранее положенной в карман одежды. Здесь уже угадываются очертания будущих перформансов Абрамович. 

Художница вспоминает еще два случая, повлиявших на ее творческую манеру. Приятель отца художник Филипович однажды вылил на холст клей, краску, песок, бензин и поджег со словами: «Это закат». Обгоревшие остатки краски и песка скоро осыпались, и от картины заката осталась лишь кучка пепла. Тогда она решила, что процесс в искусстве ей важнее результата. А однажды Марину поразила дюжина военных самолетов, оставивших белые следы в небе. Она поняла, что искусство можно делать из чего угодно: огня, воды, тела…

Автобиография позволяет проследить основные этапы творчества Абрамович. Студенческие ее дебюты совпали с антибуржуазными протестами 1968-го, которые докатились и до Белграда. Любимым ее фильмом была «Теорема» Пьера Паоло Пазолини; агрессивный акционизм, а не более прихотливый концептуализм казался ей единственной формой выражения протеста в искусстве. А когда началась их совместная жизнь с Улаем, то они сознательно разрушали свой быт, подолгу жили на колесах — в автомобиле вместо дома.

Это был второй ее этап — содружество с Улаем. Образ жизни был богемным: сквоты в Амстердаме, конопляные фермы в Тоскане, шалаши в австралийской пустыне и на атоллах Микронезии. Совместные их перформансы характеризует сосредоточенность на внутреннем, физиологическом и психическом, мире их персон — Мужчины и Женщины. Этот этап заканчивается кризисом их любовных отношений и эпилогом с хождением навстречу друг другу по Великой Китайской стене (1988). В этом перформансе, задуманном как «событие для двоих», поневоле участвовали дипломаты и правительства двух стран (КНР и Нидерландов), многочисленные военные и гражданские лица.

Случившееся в Китае вовлечение в перформанс посторонних людей знаменует начало третьего этапа. Абрамович делает свои проекты все более социально и политически заостренными — снимает кино о криминальных шахтерских поселках в Амазонии и создает то самое «Балканское барокко». Примерно тогда Марину настигает признание интеллектуальной элиты Запада, имя ее становится модным брендом.

Начинается четвертый этап, где художница балансирует на грани между кэмпом и китчем, если воспользоваться терминологией ее подруги Сьюзен Сонтаг. Проекты Абрамович превращаются в подлинную мегаломанию. Например, в рамках выставки «В присутствии художника» в Нью-Йорке (ее посетило 850 тыс. зрителей) она за два месяца успевает установить личный визуальный контакт с 1,5 тыс. человек. Ее парт­нерами выступают певица Леди Гага и модный дом Givenchy.

В акциях 1970-х Абрамович стремилась стать зеркалом аудитории, вынести на сцену страхи публики — боязнь страдания и смерти. Она сравнивала себя и зрителей с Колумбом и моряками-каторжниками, а свои выступления — с их последним ужином на Канарских островах на пути к неизведанному. Подобно Колумбу, Марина Абрамович открыла свою Америку, но что она открывает последние 20 лет — сформулировать несколько сложнее. 

Самое читаемое:
1
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
Выставка русских художников, писавших Центральную Азию, на полгода заняла четыре выставочных зала на Крымском Валу. Каждый автор был по-своему влюблен в колоритный и загадочный Туркестан, поэтому «Путь на Восток» — истории любви в картинах
22.04.2025
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
2
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
Традиционно проверка на наличие повреждений проводилась вручную, но сочетание современных диагностик, примененных при реставрации капеллы Бранкаччи, может совершить прорыв в этой области
06.05.2025
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
3
Пушкинский музей раскрывает двери гравюрного кабинета
Выставка, организованная совместно с Российской государственной библиотекой, показывает произведения графики, которые стали частью собрания музея в непростой период, совпавший с Первой мировой и Гражданской войнами и революцией
21.04.2025
Пушкинский музей раскрывает двери гравюрного кабинета
4
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
Вручены награды XIII Премии газеты The Art Newspaper Russia. Мы попросили лауреатов в пяти номинациях ответить на три вопроса
23.04.2025
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
5
«Арт Москва» соединит старое и новое в «диалоге»
22-я ярмарка современного, классического и ювелирного искусства «Арт Москва» пройдет в Гостином Дворе и покажет галереи и проекты рекордного количества и разнообразия
21.04.2025
«Арт Москва» соединит старое и новое в «диалоге»
6
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
Легендарная художница Татьяна Назаренко, ставшая знаменитой в 1970-е годы, объясняет, почему сюжет так важен, и уверяет, что женщинам в советском искусстве не надо было бороться за свои права, но пострадать пришлось — от завистников и чиновников
28.04.2025
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
7
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
В книге петербургского исследователя Антона Успенского «Между авангардом и соцреализмом» проанализировано искусство, во многом близкое к европейской «нормальности» 1920–1930-х годов, но ставшее маргинальным в СССР
30.04.2025
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+