18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Алехандро Аравена: «Ваши архитекторы ведут войну против банальности»

№43, май 2016
№43
Материал из газеты

Выбор Алехандро Аравены главой предстоящей 15-й Архитектурной биеннале в Венеции знаменует очередной поворот к вопросам этики. Аравена, пожалуй, наиболее социально ориентированный куратор в истории биеннале и один из ярчайших представителей нового поколения архитекторов. Удастся ли ему вдохнуть новую жизнь в выставку и расширить репертуар? Куратор биеннале, ставший к тому же в этом году лауреатом престижнейшей архитектурной премии — Прицкеровской, рассказал TANR о том, какой он видит предстоящую биеннале, как изменились вопросы, которые архитектурный мир задает себе, и зачем в принципе нужно отправляться в Венецию

Cristobal Palma / courtesy of ELEMENTAL
Cristobal Palma / courtesy of ELEMENTAL

Прежде всего хочу вас поздравить с «Прицкером». Премия как-то повлияла на вашу жизнь: чувствуете ли, что появились новые возможности, или большую ответственность?

Премия действительно оказалась для меня неожиданностью, и мне все еще трудно говорить об этом. Вы спросили про ответственность, а у нас все ровно наоборот. Можно было бы предположить, что от нас теперь ждут слишком многого, и этот груз ожиданий будет давить на плечи. Но мы чувствуем себя совершенно иначе. С этой наградой у нас появилась свобода: теперь мы можем рисковать даже больше, чем раньше. Лауреат Прицкеровской премии больше не должен ничего никому доказывать, и это значит, что ты больше ничего не боишься.

Знаете, архитектурная практика — дорогая вещь, стоит денег, времени, энергии. Нужно прежде всего заработать доверие заказчиков, а доверие — такая штука, которую легко потерять. Каждая неудача будет мешать дальнейшей работе, а Прицкеровская премия гарантирует определенную репутацию и качественные проекты. Так что теперь мы займемся теми проектами, которыми боялись заниматься раньше, потому что риск был слишком велик. Впрочем, мы и раньше не очень-то боялись рисковать: обычно мы занимаемся теми проблемами, о которых ничего не знаем. До 2000-х мы никогда не строили социальное жилье, но сделали это. До 2010-го не занимались реконструкцией после цунами, но тоже сделали это. А теперь «Прицкер» дает нам шанс рисковать еще больше.

В этом году вы удостоились не только главной архитектурной премии, но и чести стать куратором Архитектурной биеннале в Венеции. Как думаете, почему в обоих случаях выбрали именно вас? Значит ли это определенный поворот в архитектуре? Конец эры звездных архитекторов? Архитектура становится более ответственной, уделяет больше внимания социальным проблемам?

Я думаю, что изменились вопросы, которые архитектурный мир себе задает. Обычно мы думаем об архитектурных трендах как об ответах на тот или иной вопрос — ответы могут быть постмодернистскими, конструктивистскими, минималистскими. В зависимости от ответа вы пытаетесь интерпретировать премию как признание влиятельным того или иного направления. Но теперь архитекторы стали размышлять о большем количестве вопросов. Если мир искусства и культуры и раньше находился в нашей компетенции, то теперь и общество готово признать, что архитекторы могут со знанием дела говорить о миграции, бедности, то есть отвечать на те вопросы, для решения которых прежде мы сами себя считали недостаточно квалифицированными.

Давайте поговорим собственно о биеннале. Интересно, что у вас нет никакого опыта выставочной деятельности. Понятно, что любите рисковать в своей архитектурной практике, но, как думаете, какую пользу биеннале может принести неопытный куратор?

Каждый день мы с коллегами занимаемся темами, о которых не знаем ничего. И наше невежество позволяет нам задавать те вопросы, которые нормальный эксперт никогда бы себе не задал, а счел чем-то само собой разумеющимся. Мы не пытаемся стать экспертами в кураторстве, мы в первую очередь архитекторы, и больше всего нас интересует следующий вопрос: зачем в принципе нужно отправляться в Венецию, тратить деньги на билет, да еще и платить за вход? Мы хотим, чтобы в нашей биеннале был реальный ответ на этот вопрос. Чтобы архитекторы на биеннале узнали что-то, что поможет им в дальнейшей работе, чтобы они получили те решения, которые смогут использовать в собственной практике, когда вернутся домой. В конце концов, мы хотим сделать биеннале, которая изменит качество архитектурной практики во всем мире. Если это получится, то я сделал достойную биеннале.

Дом восьми оврагов. Лос-Вилос, Чили. 2013 / Cristobal Palma; courtesy of ELEMENTAL
Променад вдоль побережья. Конституcьон, Чили. 2014
Общежитие Университета Сент-Эдвардс. Остин, США. 2008
Общежитие Университета Сент-Эдвардс. Остин, США. 2008
Центр инноваций, Папский Католический университет Чили. 2014
Променад Метрополитен, Сантьяго. Чили
Офисное здание компании Novartis. Шанхай, Китай. 2015
Атриум Центра инноваций, Папский Католический университет Чили. 2014
Дом восьми оврагов. Лос-Вилос, Чили. 2013 / Cristobal Palma; courtesy of ELEMENTAL
Променад вдоль побережья. Конституcьон, Чили. 2014
Общежитие Университета Сент-Эдвардс. Остин, США. 2008
Общежитие Университета Сент-Эдвардс. Остин, США. 2008
Центр инноваций, Папский Католический университет Чили. 2014
Променад Метрополитен, Сантьяго. Чили
Офисное здание компании Novartis. Шанхай, Китай. 2015
Атриум Центра инноваций, Папский Католический университет Чили. 2014

Национальные павильоны на биеннале обычно показывают проекты, которыми они гордятся. А вы можете вообразить себе обратную картину — биеннале архитектурных неудач и провалов?

То название, которое мы придумали, как раз про это, про вмешательство различных сил и конфликты. В письме каждому архитектору мы просили придумать, за что сегодня сражается архитектура, какое у нее важнейшее поле боя, какая проблема в архитектуре так важна, что будет интересна простому горожанину — политику, полицейскому, учителю, домохозяйке. Загрязнение городов, миграция и безопасность — об этом будет интересно поговорить каждому человеку: это касается его повседневной жизни. А дальше уже архитектор должен был представить проект в ответ на проблему, объясняя, как он пришел к решению. Честно рассказать о том, что за ошибки и провалы его ожидали на пути, как именно в голову пришла удачная идея.

Делиться провалами невероятно важно, и на биеннале я начну с собственного примера, поделюсь своими неудачами и сомнениями, провалами в кураторстве. Финальная тема Вести с передовой была не первой, до того мы придумали несколько вариантов, но не смогли их проработать до конца. Какие-то из них оказались слишком сложными, какие-то слишком дорогостоящими. На биеннале я покажу, что за идеи были отброшены и почему, объясню, как была устроена внутренняя кухня.

Какие из провалов архитекторов, участвующих в биеннале, вам кажутся интереснее всех?

Отмечать отдельные проекты было бы с моей стороны, наверное, неправильно и нечестно. Кроме того, мне кажется, что главная цель выставки — постараться показать общую картину. А как куратор я готовлю для зрителей ключи — пишу тексты для каталога и выставки, где объясняю, почему выбрал каждого архитектора, в том числе и Бориса Бернаскони с Александром Бродским. Вместо того чтобы зритель угадывал, что означает проект каждого из участников и почему он оказался здесь, я взял на себя риск высказаться по этому поводу.

Так почему вы выбрали Бернаскони и Бродского? Тема биеннале довольно «левых» интересов, нужно обратить свой взгляд на проблемы третьего мира, миграции, бедность и катастрофы. Но Бродский и Бернаскони, кажется, делают фокус совсем на других темах. А Бернаскони вообще представит супертехнологичное дорогое здание в элитарном квартале, то есть архитектуру для богатых, а не для бедных.

От темы Вести с передовой мы ждем гуманистического подхода, рассуждений о миграции и так далее. Но разговор о качестве архитектуры выходит за пределы проблем развивающихся стран. Европа переполнена банальными архитектурными решениями, и авторитарный взгляд в политике богатых стран может оказаться не менее опасным, чем дефицит ресурсов у бедных. Архитектура придает форму жизни человека, а в нашей жизни есть кое-что помимо базовых потребностей. Да, жилье должно защищать от холода, как, например, в России. В других странах прежде всего надо задуматься о доступе к чистой воде. Но жизнь намного сложнее. Менее очевидное поле боя архитектуры — перестать строить посредственное жилье, победить банальность. Работа Бернаскони как раз про это. Бюджет здания превышает возможности сотен людей, работающих в Африке, но тот же бюджет можно было бы освоить намного хуже, например, как это происходит в Дубае. Есть свое достоинство и элегантность в том, чтобы расходовать деньги и ресурсы эффективно, бросать вызов новым технологиям.

Для биеннале мы старались выбрать в том числе тех архитекторов, которые выбиваются из карикатурного образа святых гуманистов, потому что размышление о качестве жизни людей намного сложнее, чем решение базовых потребностей человечества. Да, ни Бродский, ни Бернаскони не задумываются о том, как обеспечить страны третьего мира чистой водой, но есть другие, кто этим занимается. А ваши архитекторы честно ведут войну с банальностью. На мой взгляд, это не менее важно для архитектуры сегодня.

В архитектуре вы больше всего не любите банальность?

Да, но не меньше меня раздражают в архитекторах лень, отсутствие упорства, с которым нужно искать ответ на заданный вопрос. А еще бывает, многие пытаются решить новый вопрос с помощью старых ответов, оказываются недостаточно изобретательны и используют клише. Просто следуют трендам, которые сегодня хорошо продаются. Но грустнее всего, конечно, когда архитекторы копируют сами себя: придумали успешный язык — и воспроизводят свои же здания без конца, не задумываясь о контексте. Да, в архитектуре меня больше всего волнует этот баланс между упорством и инновацией.

Вы опубликовали в свободном доступе в Интернете четыре своих архитектурных проекта. Не боитесь, что в результате получится как раз то самое бездумное копирование? Ведь вы даете заранее ответы, которые могут использоваться к неподходящим вопросам.

Да, но в них содержится ответ на тот вопрос, который уже давно беспокоит весь мир. Нам нужно строить дома для миллиона людей каждую неделю — не дороже $10 тыс. каждый. В одну только Германию в прошлом году приехал миллион беженцев из стран, затронутых военными конфликтами, и в этом году приедет столько же. Но это только Германия, а в мире каждую неделю миллион людей переселяется в города, и нужно создать им достойные условия для жизни.

Кроме того, наш проект — открытая система, которую можно совершенствовать и дорабатывать в зависимости от конкретных условий. Мы не можем ответить на главный вызов современности, пока сидим в Чили в своем архитектурном бюро, но можем хотя бы предложить профессионалам средство, как справиться с этой проблемой, а они пусть уже придумывают, как лучше его использовать. Миграция в города — огромнейшая проблема, и в ее решении остается место для каждого, нам удалось сделать лишь крошечный вклад.

Архитектура реагирует на все эти вызовы, что похвально, но есть и другие примеры. Вот, например, сайт archdaily.com объявляет об архитектурном конкурсе на проект стены между США и Мексикой. Вы не думаете, что архитектуре требуется сегодня новый этический стандарт?

Конечно, строительство стены — глупейшая вещь на свете. Но разговоры о морали и долге — это очень личное. Когда я рассказывал о своей биеннале в Лондоне, журналисты спросили меня, нужно ли архитекторам больше размышлять о своем моральном долге. Я сказал, что нет, и меня не очень поняли. Понимаете, я не священник и не имею права учить людей подобным вещам. Я не чувствую морального превосходства и, кроме того, просто физически не смог бы контролировать всех на свете, у меня нет на то власти. Все, что я могу, — это подать пример, просто сказать, что это глупо. И не рассматривать всерьез работу с теми людьми, которые сейчас занимаются этим проектом.

Если вы не готовы давать советы в области морали, то, может быть, дадите профессиональное напутствие молодым архитекторам, которые мечтают однажды возглавить биеннале и получить Прицкеровскую премию?

Не обращайте внимания на призы и биеннале и больше думайте о своей работе. Послушайте, я живу в Чили, не хожу на правильные коктейльные вечеринки, не играю в гольф с нужными людьми. Работать в Чили — худшая стратегия из возможных. Все, что мы делаем, — занимаемся проектами и проблемами, которые считаем интересными, пытаемся внести свой вклад в профессию. Прицкеровская премия — это следствие, а не цель. Поэтому не старайтесь именно получить приз, иначе ничего не выйдет. И так во всем в жизни.

Последний вопрос будет не очень серьезным. Во время обсуждения ваших новых регалий среди архитекторов так или иначе всплывает комплимент вашей прическе. Кто ваш парикмахер?

Сейчас я буду жаловаться на факты: в моих жилах, кажется, течет индейская кровь, а у индейцев в Чили волосы не самые прекрасные. Они слабые, с ними в принципе трудно справиться, нужно просто смириться и позволить им жить своей жизнью. А стрижет мои волосы старший сын. Все равно они лежат, как хотят, — какая, к черту, разница?!

Самое читаемое:
1
Эрмитаж раскрыл обстоятельства приобретения «Острова мертвых» Арнольда Бёклина
Средства на выкуп полотна музей искал около трех лет, в итоге работа была приобретена благодаря целевому пожертвованию. Имена спонсора и бывшего владельца не разглашаются, однако известно, что 40 лет назад картину предлагали Пушкинскому музею
22.02.2023
Эрмитаж раскрыл обстоятельства приобретения «Острова мертвых» Арнольда Бёклина
2
Главные выставки весны
Среди выставок, которые открываются в новом сезоне в Москве и Санкт-Петербурге, мы советуем обратить внимание на проекты, посвященные панк-культуре, бухарским евреям и русскому балету
03.03.2023
Главные выставки весны
3
Петербургский Манеж встал в первую позицию: открылась грандиозная выставка о балете
Один из главных козырей русской культуры — балет — стал темой эффектной выставки в санкт-петербургском Манеже. «Первая позиция. Русский балет» предназначена не только балетоманам, но и тем, кто не может отличить плие от арабеска
28.02.2023
Петербургский Манеж встал в первую позицию: открылась грандиозная выставка о балете
4
Объявлен шорт-лист XI Премии The Art Newspaper Russia
Знакомьтесь с шорт-листом Премии The Art Newspaper Russia в номинациях «Музей года», «Выставка года», «Реставрация года», «Книга года» и «Личный вклад», а также с лауреатами специального приза. Победители будут названы 14 марта
03.03.2023
Объявлен шорт-лист XI Премии The Art Newspaper Russia
5
Лауреаты XI Премии The Art Newspaper Russia названы в Москве
Поздравляем победителей и рассказываем интересные факты о лауреатах в традиционных номинациях «Музей года», «Выставка года», «Книга года», «Реставрация года», «Личный вклад», а также о спецпризе, без которого в этом году мы не смогли обойтись
14.03.2023
Лауреаты XI Премии The Art Newspaper Russia названы в Москве
6
От Медичи до Ротшильдов: банкиры — заказчики, меценаты и коллекционеры
Взаимоотношениям между художниками и их покровителями, а также роли финансистов в создании произведений и роли искусства в укреплении социального статуса банкиров на протяжении столетий посвящена большая выставка в Милане
22.02.2023
От Медичи до Ротшильдов: банкиры — заказчики, меценаты и коллекционеры
7
Тихие улицы: Нью-Йорк Эдварда Хоппера
Большая выставка в Музее американского искусства Уитни пересказывает историю любви художника и города, в котором он прожил почти шесть десятилетий
21.02.2023
Тихие улицы: Нью-Йорк Эдварда Хоппера
Подписаться на газету

2021 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+