18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Венецианская биеннале современного искусства, которая проходит в 59-й раз, по традиции имеет сложную структуру: центральной выставке «Молоко сновидений» под кураторством Чечилии Алемани сопутствуют многочисленные события параллельной программы и десятки национальных проектов. Сфокусируемся на последних, выделив главные темы и тренды.
В полумраке мальтийского павильона перед зрителями открывается апокалиптическое зрелище: с потолка капает огненный дождь. Здесь развернулась завораживающая кинетическая инсталляция по мотивам картины Караваджо «Обезглавливание Иоанна Крестителя», ставшей настоящим символом Мальты. Капли расплавленного металла падают в семь прямоугольных резервуаров с водой, символизирующих героев картины. Проект, отдавая дань Караваджо, призван вместе с тем «деиконизировать» его шедевр и «декараваджировать» Мальту (именно такие слова употребил в ходе презентации проекта один из его авторов, Джузеппе Шембри Боначи), показав, что современное искусство в республике способно выйти из тени барокко.
В павильоне Новой Зеландии художница японо-самоанского происхождения Юки Кихара обращается к наследию Поля Гогена, чтобы поднять вопросы гендерной идентичности, климатического кризиса, глобального туризма и колониализма. Главными героями яркого, ироничного проекта Paradise Camp («Райский лагерь») становятся фаафафине — так на Самоа именуют людей, не принимающих присвоенный им по рождению мужской пол. Модели-фаафафине — к ним относится и сама Юки Кихара — стали участницами серии фотографий, воспроизводящих картины Гогена таитянского периода. Фоном для них служат фотообои с изображением самоанского побережья, запечатленного после разрушительного цунами 2009 года.
Итальянский павильон площадью 2 тыс. кв. м впервые занимает сольный проект — грандиозная постиндустриальная инсталляция художника Джан-Марии Тосатти «История ночи и судьба комет». Зрителю (а впускают сюда по одному) предлагается в гулкой тишине пройтись по лабиринту заброшенных производственных цехов и покинутых комнат, чтобы в конце выйти на пирс в заполненном водой помещении и, вглядываясь в темноту, различить вдали таинственные огоньки. Обращаясь к истории взлета и падения итальянской индустриальной мечты, Тосатти вместе с куратором Эудженио Виолой предлагает задуматься о влиянии антропогенных факторов на природу, ошибках прошлого и перспективах будущего.
При входе в чилийский павильон в нос ударяет запах настоящего мха, который орошался венецианской дождевой водой. Затем зритель опускается в самое чрево торфяного болота — все происходит на круглой платформе, окруженной специальной «мембраной», на которую проецируется видеоряд погружения. Эта мультисенсорная инсталляция называется Turba Tol Hol-Hol Tol, что на языке селькнамов — коренного народа Огненной Земли — означает «сердце торфяников». Авторы проекта стремятся привлечь внимание к проблеме осушения патагонских торфяных болот, что приводит к увеличению выброса парниковых газов.
Берлинская художница Мария Айхорн обращается к истории германского павильона, который был возведен в 1909 году, а в 1938-м перестроен в соответствии с национал-социалистической эстетикой Третьего рейха. В результате расширения и изменения пропорций здание, изначально соразмерное человеку, обрело устрашающие черты имперскости и власти. Художница приоткрыла старый фундамент и сняла часть штукатурки со стен, чтобы обнажить первоначальную структуру павильона. Кроме того, в рамках проекта проводятся экскурсии по «местам сопротивления» горожан во время немецкой оккупации Венеции.
Испанец Игнаси Абалли также решил концептуально поработать над ошибками прошлого, но над ошибками архитектурными, а не историческими. Художник выяснил, что испанский павильон слегка смещен по отношению к находящимся рядом бельгийскому и нидерландскому. Для выравнивания здания с соседями были выстроены дополнительные, с отклонением на десять градусов, внутренние стены. Это не первый случай, когда экспонент испанского павильона вместо создания экспозиции работает с идеей самого пространства. Так, на 50-й Венецианской биеннале в 2003 году Сантьяго Сьерра показал посетителям лишь то, что осталось от демонтажа предыдущего проекта; при этом войти в павильон могли только граждане Испании, предъявив паспорт.
В павильоне Дании показывают один из самых противоречивых проектов биеннале, говорящий языком классической мифологии о перспективах трансгуманизма. Инсталляция Уффо Изолотто We Walked the Earth («Мы прошли по Земле») заставляет зрителя стать свидетелем трагедии, которая разворачивается в семье кентавров: самка-кентавриха в стойле только что разродилась мертвым жеребенком, а ее муж в соседнем зале болтается в петле. К созданию гиперреалистичных фигур были привлечены настоящие таксидермисты и специалисты по гриму. Все выглядит так, будто к древнегреческим мифам приложил руку датский режиссер Ларс фон Триер.
В греческом павильоне показывают 15-минутный гротескный VR-фильм Лукии Алавану, погружающий зрителя в цыганские трущобы, расположенные к западу от Афин. Фильм отсылает к трагедии Софокла об Эдипе, который через испытания добился того, чтобы быть похороненным в Колоне. Подобные испытания выпадают и на долю цыган в Греции, зачастую не имеющих гражданства: власти не позволяют этим кочевникам выбирать место захоронения рядом с последним местом жительства.
Свою трактовку мифа о Дафне, которая, спасаясь от преследований Аполлона, была превращена в лавровое дерево, предложил Ромоло Дель Део в трехметровой скульптуре «Древо жизни, которое принадлежит нам». Созданная в рамках проекта Personal Structures для павильона Европейского культурного центра, она расположилась в саду Маринаресса. Фигура прекрасной нимфы, привязанной к земле через тело из переплетенных коряг, призывает задуматься о том, насколько судьба человечества связана с судьбой лесов. Сам скульптор придерживается концепции «долгого искусства», предпочитая ремесленный способ изготовления произведений, позволяющий снизить негативное воздействие на окружающую среду.
Бразильский павильон дает посетителю возможность влететь в одно ухо и вылететь из другого: вход и выход оформлены в виде исполинских ушей. Внутри же ему повстречаются отрезанный язык, гниющий палец, гигантские ягодицы и другие экспонаты, в которых материализуются народные пословицы и поговорки, упоминающие части тела. Встречаясь в живом повседневном языке, эти выражения говорят об установках, слабостях и достоинствах бразильского народа, сердце которого настолько большое и щедрое, что, не умещаясь в груди, выпрыгивает изо рта. Так, кстати, группа художников и кураторов и назвала павильон: «Когда сердце выпрыгивает изо рта».
Художница и кинорежиссер Адина Пинтилие превратила румынский павильон в собор, где прославляются тело и любые проявления человеческой близости. Участниками откровенной видеоинсталляции «Ты — другой я. Храм тела» стали, например, художник-гомосексуалист, который воспитывался в религиозной общине с чрезвычайно строгим укладом, трансгендерный секс-работник, а также пара, которая на собственном примере демонстрирует, что инвалидность необходимо понимать как функциональное разнообразие, не ставящее крест на сексуальной жизни.
Схожую тему поднимает и небинарная квир-художница Мелани Бонайо в видеопроекте «Когда тело говорит да» для павильона Нидерландов. Эпидемия ковида обернулась Zoom-эпидемией одиночества, и лекарством от новой болезни становится согласие на близость и прикосновение. Для съемок уютного и мягкого видео художница пригласила гендерквиров — то есть людей, не определяющих свой пол как строго мужской или женский, — со всего мира, чтобы те среди лиловых и зеленых (в цветах флага гендерквир-сообщества) подушек преподали друг другу уроки тактильности.
Саунд-художник Андрюс Арутюнян представил в павильоне Армении мистический проект «Гариб». Это понятие, которое можно перевести как «чужак», ассоциируется с андерграундом, эзотерикой, тайными и нелегальными практиками. Идея «гариба» объединяет четыре звуковые инсталляции, в которых традиции народной и религиозной музыки сочетаются с современными методами интерпретации. Центральный объект «Ты не помнишь себя» представляет собой шестиметровый латунный лист, подвешенный к потолку и производящий таинственное резонирующее звучание. В павильоне присутствует и дух Георгия Гурджиева, мистика греко-армянского происхождения, представившего на Западе синкретическое прочтение восточной философии.
Австралийский павильон, в отличие от медитативного армянского, очень и очень громкий. Здесь Марко Фусинато устроил экспериментальный шумовой перформанс: каждый день в часы работы павильона он извлекает весь спектр звуков из своей электрогитары. Под ее рев и скрежет на большой экран транслируются различные изображения — от кадров из репортажей в СМИ до фрагментов произведений искусства. Этот поток звуков и образов открыт для зрительского осмысления. Сам Фусинато стремится отразить в своей работе, которую он назвал «Катастрофы», промежуточное состояние напряжения между противоборствующими силами: шумом и тишиной, порядком и хаосом, институциями и подпольем.
Хозяйка британского павильона Соня Бойс получила «Золотого льва», высшую награду биеннале, за лучший национальный вклад. Она представила проект под названием «Чувствуя ее путь», призывающий не забывать о роли темнокожих певиц в развитии транснациональной музыкальной культуры. В комнатах павильона на фоне мозаичных обоев с геометрическим рисунком транслируются видеозаписи пяти вокалисток, сделанные в знаменитой студии звукозаписи Abbey Road. Пространство при этом наполняется голосами, которым дали полную свободу импровизации и экспериментирования. Переплетаясь в причудливую какофонию, эти голоса напоминают о коллективном опыте противостояния расизму и дискриминации и символизируют воссоединение людей после пандемии.
Павильон Азербайджана — страны по преимуществу патриархальных традиций — представляет сразу семь художниц. Это отвечает главному тренду основного проекта биеннале, в котором впервые принимает участие беспрецедентное число женщин — почти 90%. Выставка Born to Love («Рожденные любить»), организованная Фондом Гейдара Алиева, проникнута историей азербайджанской культуры и новейшими технологическими тенденциями. Скульптура Фидан Ахундовой изображает женщину, готовую сделать шаг к свободе и самостоятельности; Сабиха Ханкишиева работает в эстетике традиционных промыслов; художницы Infinity, Жук (Нармин Исрафилова), Рамина Саадатхан, Фидан Ким (Новрузова) обращаются к всеобъемлющим темам Вселенной и жизни на Земле, а Агдес Багирзаде в своем фотопроекте, напротив, фиксирует мимолетные фрагменты повседневности.
Американский скульптор Симона Ли получила «Золотого льва» как лучшая художница основного проекта биеннале, однако она также представляет национальный павильон США с выставкой Sovereignty («Суверенитет»), в которой критикует стремление к экзотизации всего, что связано с африканскими культурами. Первым делом Ли до неузнаваемости изменила сам павильон, превратив его в подобие африканской хижины, при этом взяв за образец не какой-либо реальный африканский архитектурный стиль, а одно из строений с Парижской колониальной выставки 1931 года. Также художница критикует колониальные стереотипы, увековеченные в разнообразной сувенирной продукции. Одна из скульптур, к примеру, основана на ямайской открытке XIX века, изображающей чернокожую прачку, стирающую в водоеме, — этот сюжет был очень популярен.
Художница алжирского происхождения Зинеб Седира превратила французский павильон в настоящую съемочную площадку. Здесь, например, воспроизведены декорации одной из сцен фильма «Битва за Алжир» (1966) Джилло Понтекорво. Проект «Мечты не имеют имен» посвящен совместному кинопроизводству Алжира, Франции и Италии 1960–1970-х годов, которое стало символом международной солидарности и оказало влияние на постколониальные движения.
59-я Международная биеннале современного искусства, Венеция
До 27 ноября
