Альянс московского издательства «Барбарис» с Валерием Сировским — писателем, переводчиком, художником — сложился довольно давно. «Барбарис» в совокупности выпустило шесть книг Сировского, вернее, теперь уже семь. «Тоскана. Мои тетради» продолжает авторскую серию изданий, посвященных путешествиям. Жанр этих «тетрадей» (а книга действительно стилизована под тетрадь, перевязанную у корешка бечевкой и легко складывающуюся пополам) можно определить как травелог, однако лучше, пожалуй, воспользоваться формулой из редакторского предисловия Ирины Тархановой — «свободный рассказ в текстах и картинках».
Что касается текстов — они представляют собой не только путевые заметки и дневниковые записи, но включают еще и развернутые цитаты из книги Курцио Малапарте «Проклятые тосканцы» в переводе того же Сировского. Именно Малапарте назначен здесь ответственным за философские метафоры и исторические аналогии, а сам автор тетрадей, не чувствуя бремени фундаментальных задач, своевольно переходит от сюжета к сюжету в череде коротких новелл. «Картинки» же, главным образом пейзажи, сделанные тушью, пастелью или сангиной, вроде бы играют роль иллюстраций, хотя понятно, что они скорее призваны рождать дополнительную эмоцию, нежели подчеркивать топографию.
Путевые записи обычно подразумевают не только пространство, но и время — хотя бы то, которое затрачено на передвижение от объекта к объекту. Но здесь хронология вообще-то не очень связана с расстояниями. «В Италию я езжу постоянно с 1962 года», — говорит автор, так что травелог прихотливо перемежается с мемуарами, формируя еще одно наслоение времени — помимо упоминаемых столетий истории.
В своих рассказах Сировский намеренно прост, они звучат почти как рецепты любимой им «еды для бедняков». И даже когда речь заходит о высоком искусстве (а в данном случае «не говорить об искусстве — преступление», уверяет автор), он избегает чрезмерного глубокомыслия. Например, на фресках Амброджо Лоренцетти «Плоды доброго и дурного правления» в Сиене читателю предлагается обратить внимание не на что-нибудь аллегорическое, а на свинью, называемую cinta senese, «сиенская полосатая», которая нынче служит символом биологически чистого животноводства в Тоскане. А про столицу региона сказано и вовсе утилитарно: «Во времена Возрождения во Флоренции было больше мастерских художников, чем мясных лавок».
Может показаться, что путешественник берет за образец свойство, декларированное Малапарте: «Тосканцы верят только в то, что можно потрогать». Хотя из приземленных фрагментов в книге монтируются вполне поэтичные образы. И читателю нет необходимости передвигаться потом этими же маршрутами и следовать именно этим рекомендациям. Главный совет здесь таков: «Искусство тосканского путешествия в том, чтобы никогда никуда не торопиться и смотреть, смотреть, смотреть вокруг».
