18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Семен Файбисович: «Все самое интересное в жизни происходит у тебя под носом»

№72
Материал из газеты

Художник Семен Файбисович рассказал о своей ретроспективе в Третьяковке, участии в проекте ГУМ-Red-Line в рамках фестиваля «Черешневый лес», а также о том, что вдохновляет его в Москве и Тель-Авиве

В Третьяковской галерее открывается ваша ретроспектива. Она будет проходить одновременно с выставкой Ильи Репина. Как вы себя чувствуете по этому поводу?

Первая реакция у меня была панической. Насколько понимаю, сроки сдвинулись и «так само получилось» — меня буквально накрыло Репиным. Да еще и Мунком. Кажется, что все будут говорить и писать о них, а меня просто никто не заметит. Но сотрудники Третьяковки меня стали убеждать, что у них такая концепция — перекличка художников через 100 лет: Ларионов — Кабаков, Репин — Файбисович… На словах звучит интригующе и лестно, просто у нас несопоставимые весовые категории. Репин — это ведь как Чайковский, как Пушкин. Номер один в русской культуре. А с номером один стремно на одной доске оказаться. Так что готов ко всему. 

Это судьба. Вы ведь считаете себя преемником русского критического реализма?

В известном смысле да. И в этом смысле такая накладка — рок. Посмотрим, что выйдет. Либо никто меня не заметит, либо какие-то аллюзии появятся. Но я для себя не считаю это соседство удачным. Кто угодно, только не Репин.

Ретроспектива — это определенный итог. На недавней ретроспективе Ильи Кабакова главный тезис был «В будущее возьмут не всех». А вы себе задаете вопрос: возьмут ли меня в будущее? Выясняете отношения с вечностью?

Меня этот вопрос никогда не волновал. Я всегда считал, что художник должен жить своим временем и в этом его главная ценность и ресурс. Но был длительный период, когда меня не признавали, объявили «мертвым художником», травили и в итоге успешно затравили. Я долго жил с  уверенностью, что при жизни все так и останется. Тогда только и оставались грезы, что если что-то изменится, может быть, то после моего ухода. Но потом все повернулось иначе — практически волшебным образом. Так что грезить я перестал и опять просто проживаю собственную жизнь, не беспокоясь о том, возьмут ли меня куда-нибудь или нет.

Скажите несколько слов о ретроспективе. Что мы увидим?

Она будет состоять из работ трех основных периодов, выстроенных естественным, хронологическим образом. Выставку откроет живопись 1980-х. Тогда мне было важно выяснение отношений с советской действительностью, которая меня окружала, обступала со всех сторон. Просто глядел ей в глаза, как кролик на удава, не отводя взгляда. Дальше идет проект «Очевидность», созданный в первой половине 1990-х. Я занимался оптикой глазного зрения — исследованием ее эффектов-дефектов. Это было время, когда спертый советский воздух рассеялся — а я именно с ним играл в гляделки. Вот и возникло ощущение, что смотреть больше не на что. А привычка напряженно вглядываться осталась. Я переключился с того, на что мы смотрим, на то как. Писал слепые пятна, двигающиеся поверх видимого мира, раздвоение предметов, исследовал эффекты остаточного зрения — в общем, те фильтры, через которые, не замечая их, мы смотрим на мир.

Потом был 12-летний перерыв, после которого я вернулся с новым проектом, так сказать, три в одном. Я делал имиджи низкого разрешения — чтоб пиксель торчал, затем обрабатывал их с параллельным увеличением в Photoshop, а затем печатал картинку плохого качества на настоящем холсте и дальше по этой подоснове делал «настоящую» живопись. Этот проект — «камбэк»; по сути, он продолжил оба предыдущих. С одной стороны, оформилась новая эпоха и захотелось теперь написать ее портрет: чем она продолжает советскую и чем отличается от нее. С другой стороны, я продолжил использовать фильтры, через которые мы смотрим на мир, только на этот раз не физиологические, а культурные, социальные веяния нового времени (гламур, к примеру), перекличку с другими художественными стилями, эпохами. Мне кажется, это был язык, адекватный новому, постмодернистскому времени.

Как менялась оптика вашего взгляда в зависимости от технического прогресса? 

Моего — практически не менялась. Менялись инструментарии сбора материала, фиксации и обработки. В СССР у меня был простенький советский фотоаппарат «Зенит-В», снимал на ч/б пленку. Качество съемки было не важно — важно было взять точные фактуры для последующего использования в живописи.

Затем был этап, основанный уже на специально плохом качестве исходного имиджа. Снимал тогда исключительно на камеру мобильника. У первого она была 0,6 мегапикселей. Она просто никак не могла сделать «настоящую» фотографию и обречена была творить — тогда и родилась идея этого проекта. И печать на холсте была плохого или очень плохого качества — это мне и было нужно для дальнейшей живописи. А последний период основан как раз на максимально высоком качестве — и съемки, и печати. Чисто дигитальная живопись. Для меня это настоящая живопись (или графика), просто выполненная цифровыми средствами.

Весной в ГУМе открывается большой арт-фестиваль. Вы — один из его участников. Расскажите о своем проекте для этого фестиваля. 

Года полтора назад мне предложили сделать обложку на тему «Одна семья» для Bosco Magazine. В то время я был сильно увлечен своим новым проектом «Метаморфозы», который с темой семьи буквально не связан, но в виде исключения был создан портрет моего сына с дочкой на руках. Его я и сделал обложкой. А теперь, когда в ГУМе решили представить все материалы этой своей затеи на большой выставке, они предложили, чтобы я показал не только семейный портрет, но и еще несколько работ, репрезентирующих последний проект. Чему я был очень рад, потому что это будет его премьера в Москве. Четыре работы будут показаны в отдельном боксе и примерно столько же в галерее. 

Переехав в Израиль, я начал по привычке все фотографировать, но довольно быстро возникло ощущение неудовлетворенности. Потому что фотографии не передавали всего, что я ощущал. Что-то шевелилось за видимой поверхностью. Захотелось дать слово этой энергетике, показать, что скрывает пелена реальности, передать гений этого места, что ли. На игре реальных фактур, прошедших через цифровую обработку, и построен новый проект. Мои «Метаморфозы» — это дигитальная живопись. Или графика. Если раньше я использовал фотографию как подоснову для живописи, то новый проект делался совсем «без рук».

В некотором смысле этот проект тоже о семье — о возвращении к корням, на Землю обетованную?

Вы правы, выходит так. Я и сам чувствую что-то в этом роде.

Что для вас значит семья?

Моя семья — это мои дети. Пятеро, и со всеми прекрасные отношения. И уже шесть внуков, на подходе седьмой, рассчитываю дотянуть до десятка. И хоть мне всегда было интереснее изображать незнакомых людей, случайных попутчиков, изредка появлялись вещи про детей. На моей ретроспективе в Третьяковке будет одна из этих работ — с тем же сыном Ильей. А на одной из ранних картин «Движение» я изобразил себя в качестве водителя автобуса, потому что мой старший Даня, тогда совсем маленький, очень переживал, что я художник, а не водитель. Стать водителем «Икаруса», а еще лучше — электрички, было его заветной мечтой. Вот я и решил его порадовать, и он был очень доволен.

Для вас личное все-таки имеет меньшее значение в творчестве, чем общественное?

Дело в том, что нерв, который меня заводит как художника, — это отношения с окружающей действительностью: где ты живешь, зачем, кто ты, что вокруг тебя?.. Поэтому, естественно, основным объектом моего внимания всегда была окружающая жизнь. 

Вы когда-то сказали, что Москва — ваша муза. А стал ли Тель-Авив вашей музой, с тех пор как вы перебрались в Израиль?
Да, стал. В сущности, там меня вдохновляет то же самое, что и в Москве, — периферийные фактуры, на которые никто не обращает внимания: задворки, пустыри, разный хлам. Причем, как и в Москве, они быстро исчезают: наступают новостройки, цивилизуются ландшафты — только в человеческом смысле, а не в московском. Любимое мной ощущение энтропии часто возникает и в районах, куда не советуют ходить туристам, например в арабской части Яффы, где действительно несколько рискованно. Но в основном — в окрестностях моего жилья. 

В общем, главная идея та же: все самое интересное в жизни происходит у тебя под носом. Разуй глаза — и все увидишь. 

Здесь вы писали случайных попутчиков, бомжей и прочих маргиналов. А кто сейчас ваши герои?

Фактуры как таковые. Если в Москве о ее жизни, о жизни страны мне прежде всего говорили случайные люди, их лица — практически первые попавшиеся, то в Тель-Авиве преобладают чистые фактуры. Они здесь мои главные герои. На людей вокруг я смотрю с интересом, но, скорее, глазами туриста (я плохо понимаю их реалии). А вот фактуры как раз много говорят мне про этот новый для меня мир. Они сами на меня набросились, требуя, чтобы я о них сказал. Вернее, дал им слово.

Чем они вас поразили? Пыль времени?

В том числе. Хотя Тель-Авив — новый город, вообще говоря. Но в этом городе, который на песке построен, тоже есть ощущение глубины культурных пластов, месседжей — исторического и даже мистического. Есть чувство, что ты в одном из энергетических пупов земли, и меня оно подпитывает именно через неприметное.

Для вас важна обратная связь? Вы уже несколько лет ведете свой блог в Facebook. 

Конечно, хочется, чтобы люди как-то реагировали. У меня в блоге сформировался широкий круг друзей и подписчиков, с большинством из которых мы не знакомы лично. Мне также важно, что среди них есть художники, архитекторы, критики и просто зрители, которым интересно смотреть то, что я показываю. 

Самое читаемое:
1
Легендарную коллекцию Елены Батуриной открыли для всех читающих
Собрание изделий Императорского фарфорового завода — пожалуй, крупнейшее в частных руках — опубликовано в трехтомном каталоге, который недавно был выпущен в свет Государственным институтом искусствознания
15.11.2024
Легендарную коллекцию Елены Батуриной открыли для всех читающих
2
Третьяковка расширилась снова, на этот раз на ВДНХ
Вслед за открытием нового корпуса на Кадашёвской набережной музей занял Центральный павильон на ВДНХ с выставкой искусства XX–XXI веков
12.11.2024
Третьяковка расширилась снова, на этот раз на ВДНХ
3
«Не такой уж суровый»: в Третьяковской галерее открылась ретроспектива Виктора Попкова
В Третьяковке в Кадашах открылась ретроспектива Виктора Попкова, задуманная еще десять лет назад. Однако ее подготовка растянулась на годы. Каким явили современному зрителю шестидесятника, которого знают как мастера «сурового стиля»?
05.12.2024
«Не такой уж суровый»: в Третьяковской галерее открылась ретроспектива Виктора Попкова
4
Возрождение исторического дома Анны Монс в Немецкой слободе
Строение конца XVII века после проведенной реставрации выглядит не совсем так, как при молодом царе Петре Алексеевиче, но гораздо лучше, чем всего несколько лет назад, когда его состояние было фактически аварийным
28.11.2024
Возрождение исторического дома Анны Монс в Немецкой слободе
5
Неисчерпаемый Сергей Щукин в ГМИИ им. А.С.Пушкина
В Пушкинском музее начала работу еще одна выставка по мотивам великой коллекции
26.11.2024
Неисчерпаемый Сергей Щукин в ГМИИ им. А.С.Пушкина
6
Выставка Алексея Моргунова отдает дань выдающемуся экспериментатору
Поставить Алексея Моргунова в один ряд с первыми авангардистами начала ХХ века Ларионовым, Малевичем и Татлиным — цель выставки в Новой Третьяковке. Задача сложная. Начнем с того, что большинство зрителей спрашивают: «Моргунов? А это кто?»
13.11.2024
Выставка Алексея Моргунова отдает дань выдающемуся экспериментатору
7
Наталия Опалева: «Художники — это, пожалуй, одна из самых незащищенных сейчас частей населения»
Музею AZ исполняется десять лет. Его основатель и директор, коллекционер Наталия Опалева, рассказывает, как от Анатолия Зверева и шестидесятников азарт привел ее к современному искусству, о новом пространстве и новых горизонтах
25.11.2024
Наталия Опалева: «Художники — это, пожалуй, одна из самых незащищенных сейчас частей населения»
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2024 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+