18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Стив Маккарри: «Я шарик для игры в рулетку»

Легендарный и невероятно удачливый американский фотограф рассказал о том, зачем возвращался на войну, про любимых художников, дежавю на съемках и свою миссию профессионального свидетеля

Директор Московского музея современного искусства Василий Церетели говорит, что снимки американского фотографа Стива Маккарри показывают различие между настоящими произведениями фотографического искусства и обычными фоторепортажами. На единственный мастер-класс Маккарри в Москве узнать, как это получается, пришло гораздо больше людей, чем смог вместить музей. TANR поговорила с 68-летним автором знаменитой «Афганской девочки», членом фотоагентства Magnum, который, путешествуя по миру, из военного репортера превратился в фотохудожника и почитателя буддизма. Выставка Стива Маккарри «Нерассказанная история» открыта до конца лета.


Справка

Стив Маккарри

Родился в 1950 году в Филадельфии. Окончил Университет штата Пенсильвания, специализируясь на театре. В 1980-е снимки афганской войны, сделанные Стивом Маккарри, тайно переправлялись на Запад и попадали на главные страницы Time, New York Times, Paris Match. С 1982 года сотрудничает с National Geographic. Автор репортажей из Йемена, Индии, Ирака, Камбоджи, Ливана, Непала, Пакистана, Тибета, Филиппин, Югославии. С 1992 года член фотоагентства Magnum. В 1980 году получил медаль Роберта Капы за серию афганских снимков. Имеет почетную медаль Королевского фотографического сообщества, премию Национальной ассоциации журналистской фотографии, премию за достижения в области фотографии Международного фотографического совета ООН, четырежды становился лауреатом World Press Photo. В 2003 году на Нью-Йоркском кинофестивале получил «Золотой приз» за лучший документальный фильм «Поиски афганской девочки» про героиню своего самого знаменитого снимка, Шарбат Гулу, которую фотограф нашел и переснял спустя 17 лет.

Еще…

Какую страну любите больше всего?

Вы, наверное, думаете, что Индию? На самом деле мне нравятся разные страны, каждая по какой-то своей причине. Я очень люблю Италию, мне нравится в России. Я провел немало времени в Бирме (с 1989 года Мьянма. — TANR), и мне невероятно близка культура буддизма. Она спокойная и умиротворяющая. Буддистские практики направлены на самоанализ и самонаблюдение, при этом в человеке присутствует участливость ко всему на свете: и к животному, и к листу на дереве. Сам я человек духовный, но не верующий, я не привязан ни к одной из официальных религий. Я и буддизм не практикую, просто мне нравится эта философия.

Значит, не медитируете?

Всегда! Когда фотографирую.

Раз вы бывали в России, должно быть, успели здесь что-то снять.

Когда фотограф думает о России, у него неизбежно всплывают в голове сначала революция, потом Вторая мировая война, потом тоталитарное советское государство. У вас очень беспокойная и драматичная история, все это очень сильно отразилось и на людях, и на архитектуре, при этом здесь невероятно красивая природа. Я успел поснимать немного в Москве, в Рыбинске. Фотографировал Карелию. Но хотелось бы вернуться и поснимать Россию еще.

На закадровых снимках из ваших поездок можно заметить ассистентов: они то держат вас за ноги для хорошего кадра, то тащат технику. У вас постоянная команда, с которой вы путешествуете? 

Я уверен, что любому тревел-фотографу необходим ассистент. Даже не ассистент, а проводник. Человек, который знает территорию, местный язык и культуру, приводит тебя в интересные места. Я всегда находил таких людей, в любой новой стране.

Когда вы стали выставляться в музеях?

Почти с самого начала карьеры, с 1972 года. Меня всегда интересовала художественная сторона фотографии, я считал и продолжаю думать, что хороший снимок должен иметь историю, сильную визуальную энергию, возможность разных интерпретаций. Снимок сможет сказать в тысячу раз больше, чем любое эссе или текст.

У кого вы учились этому? Кто из фотографов сильнее всего на вас повлиял?

Анри Картье-Брессон, Эллиот Эрвитт, Роберт Капа, Доротея Лэнг. Глядя на их снимки, я всегда обращал внимание на то, в какое время дня они сделаны, на каком фоне создаются портреты, как выстроен кадр. Многому меня научила живопись, в первую очередь импрессионисты. Я люблю Караваджо, его драматичный свет, это мой любимый художник. Обожаю балерин Эдгара Дега. Своему цвету я учился у художников.

Почему вы отправились снимать войну (в Афганистан) в первый раз, ведь это не было редакционным заданием? И зачем продолжали снимать военные действия потом, после всех увиденных трагедий?

Когда я решил путешествовать, то сначала провел год в Европе. Где-то месяц пожил в Африке. Потом еще немного в Латинской Америке. Мне всегда хотелось чего-то нового, того, что я еще не видел. В Советский Союз было сложно попасть, в Китай тоже, поэтому я выбрал Индию. Там я провел два года, а потом нелегально проник в Афганистан. Конечно, мне было страшно, но желание узнать, что в действительности там происходит, было сильнее. Да, я часто возвращался туда спустя годы, потому что оказался захвачен историей страны и хотел увидеть, чем все кончится. Хочется привести к концу и свою фотоисторию. Фотограф всегда ищет новые сюжеты, но одержим и теми местами, где уже побывал. Потому что, как только он покидает их, уже хочет вернуться обратно, чтобы узнать, что изменилось с тех пор.

Как вам вообще удавалось найти общий язык с моджахедами? Почему они разрешали вам их снимать?

У них была история, о которой они хотели рассказать, послание миру. Я был не против стать посредником. Я не имею в виду сейчас религиозный подтекст, джихад. Они восстали против правительства, которое, как они думали, двигается в неправильном направлении.

Наверняка были случаи, когда вас задерживали и требовали уничтожить пленку или удалить кадры.

Это было всего пару раз, в Ливане и в Бирме. Одна катушка там, одна здесь — это ничто по сравнению с тем, сколько я снимал, серьезно. Кстати, у меня почти не было случаев, чтобы против съемки возражали сами люди, чтобы они верили, что фотография отбирает душу и всякое такое. Я знаю, что у австралийских аборигенов есть обычай, по которому, когда человек умер, больше нельзя смотреть на его фотографии. Но чтобы кто-то думал, что фотография приносит несчастье, — не встречалось!

Вы столько раз были рядом со смертью: бывали и в афганской тюрьме, попали в авиакатастрофу, стали свидетелем теракта 11 сентября в США. Ваша жизнь как-то менялась после этого? 

Теракт 11 сентября стал черным днем для Америки и огромной трагедией. Я вернулся из Тибета в Нью-Йорк ровно за день до этого. Когда рядом с тобой постоянно умирают люди, это тебя меняет. Но я не долго сокрушаюсь, не больше пары дней. Только не впадайте в шок, я сейчас объясню. Я фотограф, и я всегда в игре. Представьте себе рулетку. На ней есть черные и белые ячейки. Шарик катится по ним, ему может выпасть лечь на черное. Либо на белое. Шарик ничего не решает, крупье забросил его, и игра уже идет. Я — этот шарик рулетки. С точки зрения этики, когда твоя работа — быть профессиональным свидетелем, нет времени на сострадание. Ты просто показываешь. Я был счастлив оказаться в нужное время в нужном месте, счастливом или нет. 

Как при сегодняшнем обилии снимков не терять свежести взгляда? Ведь кажется, что снято уже все. 

Да, у меня часто возникает это ощущение дежавю, чувство, что я уже снимал нечто похожее. Возможное решение — экспериментировать. Смотреть на вещи под новым углом. Пойти прогуляться в другое место, вернуться в другое время дня. Нужно ломать рутину.

С чем связано название вашей выставки — «Нерассказанная история»? 

Фотографии на московской выставке — главные в моей карьере. Это те места и человеческие состояния, которые кажутся мне самыми значимыми, важнейшими. Фотографии здесь — не рассказанная, а показанная история о людях и жизни по всему свету, мой незавершенный визуальный дневник, который я все еще продолжаю вести.


ММОМА на Гоголевском бульваре
Нерассказанная история
До 2 сентября

Самое читаемое:
1
Потерянное за океаном — нашлось, забытое в России — вспомнилось
Два фотоальбома, вышедших один за другим, приурочены к 80-летию Уильяма Брумфилда — американца, который полвека посвятил архитектурным съемкам в России, но начинал когда-то с видов глубокой заокеанской провинции
04.10.2024
Потерянное за океаном — нашлось, забытое в России — вспомнилось
2
Пушкинский музей объявил о ребрендинге
Логотип и фирменный стиль ГМИИ им. А.С.Пушкина обновились через 12 лет после предыдущего ребрендинга. Визуальный стиль музея разработан агентством «Супрематика»
17.09.2024
Пушкинский музей объявил о ребрендинге
3
В лавовом туннеле в Саудовской Аравии нашли редкие образцы древнего искусства
Археологи делают вывод, что причудливые природные убежища использовались людьми 5–7 тыс. лет назад — правда, не в качестве жилища, а как перевалочные пункты. Наскальные рисунки помогают пролить свет на многие доисторические обстоятельства
25.09.2024
В лавовом туннеле в Саудовской Аравии нашли редкие образцы древнего искусства
4
Пушкинский продолжает возвращать экспозицию к «новому старому» виду
Реэкспозиция, начавшаяся весной этого года, в своих контурах восстанавливает развеску в залах ГМИИ, существовавшую десятилетия. Осенью пришел черед залов итальянского и голландского искусства на первом этаже
23.09.2024
Пушкинский продолжает возвращать экспозицию к «новому старому» виду
5
Елизавета Лихачева о ребрендинге Пушкинского музея
В ГМИИ им. А.С.Пушкина с 8 октября идет первая выставка, оформленная в новом фирменном стиле
07.10.2024
Елизавета Лихачева о ребрендинге Пушкинского музея
6
Франс Снейдерс совершил путешествие из Петербурга в Москву
Главной выставкой сезона в Пушкинском стал проект, посвященный фламандскому натюрморту и его ведущему представителю. Большинство экспонатов переехало из Эрмитажа, где завершился показ «Ars vivendi. Франс Снейдерс и фламандский натюрморт XVII века»
08.10.2024
Франс Снейдерс совершил путешествие из Петербурга в Москву
7
В «Новом Иерусалиме» показывают художников «русского Барбизона» — Тарусы
Государственный историко-художественный музей «Новый Иерусалим» продолжает создавать большие выставочные проекты, которые демонстрируют новые интересные подходы к, казалось бы, хорошо известным темам
10.10.2024
В «Новом Иерусалиме» показывают художников «русского Барбизона» — Тарусы
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2024 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+