Столетняя годовщина со дня смерти Густава Климта и Эгона Шиле широко отмечается выставками во многих странах. Но так случилось, что юбилей классиков австрийской живописи совпал с разгаром движения #MeToo и кампании против сексуальных домогательств. На волне скандалов и дискуссий в бостонском Музее изящных искусств на выставке Климта и Шиле решили добавить экспликации с сообщениями о возмутительном обращении художников с женщинами.
Однако каждое обвинение должно быть взвешенным и учитывать ряд обстоятельств. О романах Шиле нам трудно судить: участников тех событий давно нет, к тому же современная мораль отличается от норм, бытовавших в Австрии столетие назад. Художнику инкриминируют арест за «аморальное поведение» в 1912 году, присутствие в его жизни множества женщин и эротический характер его живописи, но ни один из пунктов не подкреплен фактами.
Так называемый тюремный инцидент случился, когда Шиле жил со своей моделью и любовницей Валли Нойциль в городке Нойленгбах и к ним присоединилась сбежавшая из дома девушка-подросток. Ее отец выдвинул против художника обвинения в похищении и изнасиловании, и полиция провела расследование. В результате против Шиле было выдвинуто еще и обвинение в «аморальном поведении»: в его студии несовершеннолетние позировали для эротических рисунков. Протоколы судебных заседаний не сохранились, но можно предположить, что первые два обвинения были сняты за недостатком доказательств. А по третьему художнику присудили всего 24 дня тюрьмы.
По всей видимости, сексуальные эскапады Шиле для молодого буржуа того времени не были чем-то из ряда вон выходящим. Мужчины тогда не считались завидными женихами, пока не сделали карьеру, так что связи юношей с проститутками и дамами полусвета не казались зазорными. Большинство продажных женщин были несовершеннолетними; возраст согласия в Австрии начала XX века составлял 14 лет. А так как все зарабатывавшие на жизнь позированием ню считались скомпрометированными, грань между проституткой и натурщицей была очень тонкой. Неудивительно, что и у Шиле были интрижки с моделями, а вот его четырехлетние серьезные отношения с Нойциль, наоборот, были редкостью. Поэтому неудивительно и то, что незадолго до своего 25-летия Шиле бросил любовницу ради Эдит Хармс — подходящей партии из своего круга.
Эротическая живопись Шиле до сих пор будоражит воображение, ведь художник разными способами нарушал сложившиеся каноны. Его обнаженные не были пассивными сексуальными объектами, наоборот, они сами сгорали от желания. Шиле нередко просил моделей прилечь на матрас на полу и работал рядом, сидя на табуретке или стремянке. Опуская детали фона и часто задавая лежащим фигурам вертикальное прочтение, он создал в работах устойчивое ощущение пространственной дислокации. Даже по нашим меркам эти рисунки предоставляют женщинам невероятную сексуальную свободу. Шиле, конечно, нельзя считать борцом за женские права. Нынешние взгляды на концепцию пола складывались десятилетиями, а творчество художника во многом было определено его временем. Однако, в отличие от многих его современников-мужчин, Шиле охватывала смесь страха и влечения, которая часто окрашивает маскулинные реакции в «иные», феминные. И он создавал образы женщин, смело управляющих своей сексуальностью; возможно, это отражало его собственную амбивалентность. Является ли такая сексуальность особой суперсилой или же женская красота неизбежно влечет за собой отступление в патриархат? Неисчерпаемое притяжение великого искусства заключается в таких вопросах, в глубоких двусмысленных прочтениях, а не в упрощенных формулировках. Повесить на Шиле ярлык сексуального извращенца означает не просто совершить ошибку, но проигнорировать исторический контекст и исключить серьезные размышления.
