Джон Болт
Профессор Университета Южной Калифорнии, специалист по русской культуре конца XIX — начала XX века
В письме Казимиру Малевичу из Москвы от 21 декабря 1920 года Эль Лисицкий упоминал, что недавно посетил лекцию Владимира Татлина и изучил макет памятника III Коммунистическому интернационалу, выставленный на VIII съезде Советов. К большому удовлетворению Малевича Лисицкий критиковал Татлина за техническую незрелость и художественную банальность. Двумя годами позднее Лисицкий снова отметил недееспособность Татлина в своем коллаже «Татлин за работой». В нем Татлин изображен в процессе создания модели памятника. Подразумевается сомнение в способности Татлина мыслить и действовать как инженер и теоретик механики: сам монумент отсутствует, глаза Татлина заменены на циркуль, его подсчеты — ерунда, а положение на табуретке, мягко сказать, неустойчиво. В этом нагруженном коллаже Лисицкий помещает Татлина слева от конструкции из черных прямоугольников, сфер, кругов и ромбов, которые вполне могут быть композицией из портфолио Лисицкого 1923 года «Победа над Солнцем». Высшая ирония, возможно, состоит в том, что оба проекта — башня и абстрактные композиции — невозможны и утопичны и в этом смысле пребывают в одном лимбе. Какое отношение это все имеет к Витебску и теме конференции? Я бы хотел предположить, что как один из основателей Уновиса Лисицкий бросал вызов Татлину и его неуклюжей башне своими точными профессиональными проектами для «Победы над Солнцем», а именно «Пластическим оформлением электромеханического спектакля „Победа над Солнцем“». Лисицкий опубликовал свою коллекцию цветных литографий тиражом в 75 копий в конце 1923 года в Ганновере (он окончил работу над циклом в августе этого года), хотя первоначальным замыслом было создать российское издание тремя годами ранее в его литографической мастерской в Витебске.
Александра Шатских
Независимый ученый, исследователь русского авангарда
История и исследование творческого взаимодействия Казимира Малевича и Лазаря Лисицкого начинается в литературе с совместного пребывания обоих в Витебске, с конца 1919 года. Предыдущее общение двух выдающихся авангардистов покрыто мраком неизвестности. Цель моего новейшего исследования, положенного в основу доклада, и состоит в том, чтобы показать взаимосвязи двух художников, начавшиеся за несколько месяцев до прибытия Малевича в Витебск; именно они обусловили его переезд в провинцию, приведя затем к возникновению ярчайшего феномена под названием Уновис («Утвердители нового искусства»).
Татьяна Горячева
Старший научный сотрудник Государственной Третьяковской галереи
Мой доклад называется «Казимир Малевич и Алексей Ган летом 1922 года: личное и общественное». Речь пойдет о сложных отношениях между Малевичем и Ганом, отразивших как групповую борьбу между супрематизмом и конструктивизмом, так и личный конфликт двух идеологов соперничающих направлений. Летом 1922 года между Малевичем и Ганом возникла коллизия, связанная с двумя обстоятельствами: созывом конференции левых сил (им занимался Ган и наметил конференцию на осень) и нежеланием Гана вернуть Малевичу картины, оказавшиеся у него после персональной выставки Малевича. Материалом для сообщения послужили письма, которыми обменялись Ган и Малевич, и письма Малевичу от его брата Мечислава и от Нины Коган, в которых описываются их безуспешные попытки забрать у Гана картины, а также содержится информация об интригах вокруг организации конференции.
Ирина Карасик
Ведущий научный сотрудник Государственного Русского музея
Мой доклад называется «Уновис в Петрограде». Основан он на неизвестных письмах Льва Юдина Ефиму Рояку. Переписка охватывает всего три месяца 1922 года, однако это очень важный этап в истории группы: уновисцы один за другим покидают Витебск и собираются в Петрограде вокруг Малевича. Письма Юдина богаты новыми сведениями: мы узнаем об обстоятельствах и времени появления тех или иных «малевичат» в Петрограде, о перипетиях их поступления в Академию художеств и попытках «взорвать» эту цитадель старого искусства, об отношениях в группе… Но главное — о художественной жизни Петрограда того времени: о лекциях, митингах, выставках и объединениях, о расстановке сил, о стремлении Малевича и его учеников занять лидирующее положение.
Инна Баженова
Издатель The Art Newspaper Russia, основатель фонда IN ARTIBUS
В 2017 году фонд IN ARTIBUS совместно с Российским государственным архивом литературы и искусства (РГАЛИ) выпустил в свет первый том уникальных документов русского авангарда из архива Николая Харджиева. Ведущие российские ученые подготовили к изданию неизвестные ранее теоретические тексты Лисицкого, Малевича и Матюшина, прозаические сочинения Хлебникова, а также материалы, связанные с Витебском и Уновисом. Не менее важной составляющей этого проекта была подготовка фондом выставки на основании материалов РГАЛИ, Музея В.В.Маяковского и других. Включающая более 300 экспонатов, она стала первой демонстрацией подлинных документов из архива Харджиева. Художественная часть его собрания недоступна для участия в проектах на территории России. Пытаясь найти пути решения этой проблемы, фонд IN ARTIBUS выстроил собственную стратегию «реконструкции» художественного собрания Харджиева. В ее основе лежала работа с российскими частными собраниями авангарда, консолидация которых позволила не только очертить круг интересов Харджиева — коллекционера и историка искусства, но и поставить вопрос о роли частного коллекционирования в сохранении наследия авангарда в более широком контексте.
Клэр ле Фоль
Преподаватель Университета Саутгемптона, исследователь еврейской истории и культуры в Восточной Европе
Тема моего доклада — «Витебское народное художественное училище — центр еврейского искусства?». Известное своим вкладом в развитие левого искусства, Витебское народное художественное училище (ВНХУ) было и первой школой еврейского искусства в Российской империи, которую открыл Юдель Пэн в 1897 году. Я рассматриваю деятельность и взгляды евреев, участвовавших в работе училища в революционное время (это Марк Шагал, Соломон Юдовин и Лазарь Лисицкий), и оцениваю, насколько еврейство и еврейское искусство были важны для ВНХУ. И хотя установлено, что в таких центрах авангарда, как Москва, Петроград или Киев, еврейское искусство модернизма развивалось параллельно глобальным тенденциям, вклад витебских художников в формирование современного еврейского искусства менее очевиден и нуждается в дальнейшем изучении.
Александр Лисов
Независимый ученый, исследователь русского авангарда
Витебскую школу часто осознают как школу Малевича, школу тотального супрематизма. И хотя благодаря Малевичу были сделаны несомненные и наиболее заметные успехи, важно напомнить и о роли других педагогов. Вероятно, нужно вспомнить о том, что создателем художественного училища был Марк Шагал. Его изначальная идея реализовывалась весьма непросто, она вовсе не была ясным видением того учебного заведения, которое нужно построить. Тема, которую я заявил в программе конференции, предполагает анализ первоначального проекта школы, с которого все начиналось. Этот проект выражен в виде небольшого документа — «Записки», которая, как мне кажется, заслуживает большего внимания специалистов. Так уж оказывается, что документ этот известен исследователям очень плохо, скорее, совсем не известен. Во всяком случае, мне хотелось бы на конференции предложить для обсуждения проблему того, в какой степени первоначальные замыслы Шагала удалось реализовать, от чего пришлось отказаться, сколь успешен был Шагал как организатор и руководитель, где те главные его ошибки, за которые он подвергся критике коллег, прежде всего Малевича, который предстает в Витебске как более успешный руководитель. Это очень обширный круг вопросов. Все они не могут быть решены в одном докладе, но их постановка, возможно, будет способствовать новому осмыслению феномена Витебска.
Уиллем Ян Рендерс
Куратор русского искусства в Музее ван Аббе
Моя тема — «Триумфальные арки Лисицкого». Работая преподавателем в Витебске, в 1919 году Лазарь Лисицкий начал свою серию проунов. Он представлял их не как традиционную живопись, а, скорее, как знаки, которым только предстояло обрести значение и применение в недавно созданном советском обществе. Мой доклад рассматривает развитие одного из мотивов, прослеживающихся в серии проунов, — арку. Эта полукруглая форма стала повторяющимся элементом, который прочно утвердился и в других работах Лисицкого последующих лет, и поэтому сейчас мы можем спросить себя, какие смыслы и применение этот формальный элемент приобрел в конечном итоге.
Конференция организована Кембриджским университетом и Музеем ван Аббе при поддержке фонда IN ARTIBUS и Пемброк-колледжа.
