Два тома Titian’s Painting Technique before 1540 (Живописная техника Тициана до 1540 года), охватывающие творчество художника вплоть до начала 40-х годов XVI столетия, представляют собой непрерывный текст в периодическом издании лондонской Национальной галереи. В них собраны результаты технико-технологического анализа всех произведений Тициана, ныне принадлежащих Национальной галерее, плюс четырех холстов из других музеев, которые находятся на исследовании в ее лаборатории.
Изучение этих работ, к примеру, в инфракрасных лучах показало, как часто Тициан пользовался предварительными рисунками, задумывая композиции будущих произведений. Скажем, теперь очевидно, что художник изменял жесты и положение тела Актеона в процессе создания картины Диана и Актеон.
Еще удивительнее открытие, сделанное благодаря использованию рентгеновских лучей: на полотне Диана и Каллисто нимфа, приподнимающая одежды Каллисто, изначально была задрапирована покрывалами. Одна из самых известных обнаженных фигур Тициана, эта юная нимфа с небольшой грудью, круглым животом и выступающими ягодицами затмевает все остальные фигуры. Тициан включил ее в картину ценой отхода от логики мифа, ведь теперь она отвлекает внимание от беременности Каллисто. Вариант этого полотна из венского музея исполнен слабее, но нарративно выглядит более связным, в нем Тициан обращается к своему первоначальному замыслу. Другой случай — мальчик с птицей на картине Венера и Адонис, написанный поверх пейзажа.
Тициан вообще любил писать поверх использованных холстов. Они вводили элемент произвольности в тональную структуру и фактуру поверхности, сопротивление которой особенно вдохновляло художника. Так, в картине Венера перед зеркалом из Национальной художественной галереи в Вашингтоне окончательная композиция включает фрагмент драпировки из находящегося под ней двойного портрета.
Кажется, главный вывод, к которому пришли авторы коллективной публикации, заключается в том, что у Тициана не было секретов в использовании пигментов и методов письма, в этом он ничем не отличался от современников. У него вообще не было особенных секретов — он просто умел разнообразнее и тоньше применять любые изобразительные средства. Великие поэты и плохие поэты пользуются одними и теми же словами: значение имеет лишь то, что они из них создают.
