Виктуар де Кастеллан — одна из самых известных ювелиров современности. Недаром в 1998 году Бернар Арно, глава концерна LVMH, именно ее пригласил возглавить важное и сложное ювелирное направление Dior — Dior Joaillerie. Интервью Кастеллан дает редко и всегда отмечает, что условием ее прихода в легендарный Дом была полная самостоятельность. И очевидно, это условие было выполнено, поскольку знаменитый дизайнер продолжает работать в Dior и выпускать высокие ювелирные коллекции, первая из которых увидела свет 20 лет назад, в 1999-м.
Отмечать 20-й день рождения Dior Joaillerie решили по-княжески — в венецианском палаццо Лабиа. Интерьеры барочного дворца должны были контрастно оттенять одну из самых авангардных коллекций Кастеллан. Драгоценности демонстрировали модели, одетые в черные, белые и пепельно-розовые платья без броских деталей — идеальный фон для бриллиантов и цветных камней.
Эти наряды, разные и одновременно похожие, как наряды балерин в кордебалете, сшила специально к событию новый креативный директор Дома Мария Грация Кьюри. Кстати, в программе вечера был и балет: после демонстрации украшений гостей ждало представление в Театре Малибран — постановка модного хореографа Себастьяна Берто Nuit Blanche, посвященная композитору Филипу Глассу. Премьера спектакля (костюмы для него тоже дело рук Кьюри) состоялась минувшей весной.
Но вернемся к драгоценностям. Новая линия Dior Joaillerie из нескольких десятков украшений названа Gem Dior («Драгоценный камень Dior»), но по созвучию напоминает фразу “j’aime Dior” — «я люблю Dior». Такие игры со словами у Дома нередки: например, несколько лет назад появилась коллекция Dear Dior, — и нет сомнения, что с выходом новой линии тех, кто любит искусство Виктуар де Кастеллан, только прибавится.
Дизайнер в очередной раз интерпретирует в ней свои ведущие концепции — асимметрию и аллюзии к портновскому искусству. С каждым разом эти интерпретации становятся все более смелыми и вольными. Еще четыре-пять лет назад у Кастеллан появлялись, скажем, золотые кружева, которые моментально считывались зрителем именно как кружева. В Gem Dior мотив смятой яркой ленты, атласной или репсовой, считываемый экспертами моды с работ не так давно покинувшего Дом модельера Рафа Симонса, опознается совсем не так явно.
Разбросанные в обманчивом беспорядке камни разного размера и огранки действительно напоминают смятые и скрученные ленты — иногда однотонные (сапфировые, изумрудные, бриллиантовые), иногда пестрые, словно Виктуар бросила на рабочий стол вышивальщицы горсть цветных блесток. Хотя примерно так и было. Дизайнер подобрала камни: бриллианты, розовые и синие сапфиры, танзаниты, изумруды, цитрины, турмалины «Параиба», голубые топазы — в общем, все обожаемые ею яркие самоцветы основных классических огранок (круглая, овальная, «маркиз», «принцесса», «триллиант», «подушка», «груша») в своем фирменном художественном асимметричном беспорядке. А потом передала мастерам ювелирного ателье задачу сделать нужную оправу. Камни закреплены узкими крапанами, и с внешней стороны украшений оправа почти незаметна.
Виктуар де Кастеллан вообще не жалует симметрию, а в этот раз и вовсе дала себе волю: камни в асимметричных серьгах, браслетах на тыльную сторону ладони, колье и кольцах размещены в понятном одной лишь ей порядке, но при взгляде на украшение становится ясно, что никак иначе оно выглядеть просто не может. В этом и есть тайна таланта главного ювелира Дома Dior, позволяющая ей вот уже 20 лет завоевывать сердца клиенток.
