Путеводители по московскому метро не поспевают за его строительством. В недавно вышедшей книге «Московское метро: архитектурный гид» на схеме, в сложенном виде образующей обложку, новая хорда «Деловой центр» — «Савеловская» еще намечена пунктиром, да и заканчивается на станции «Петровский парк». Нет ни открытой в декабре 2017-го станции «Ховрино», конечной на зеленой Замоскворецкой линии, ни строящейся за ней «Беломорской». Но окружье Московского центрального кольца (МЦК) на плане есть.
Имеет ли это значение, если актуальная схема всегда найдется в смартфоне? Все же приятно иметь ее под рукой в путеводителе. Впрочем, задачи архитектурного гида выходят далеко за рамки навигатора.
Это отнюдь не первый путеводитель по столичной подземке. Из предыдущих удачных опытов можно вспомнить гид Егора Ларичева и Анастасии Углик (М., «Книги WAM», 2007). Вышедший на русском и английском, продававшийся за 100 руб., он соединял функциональность информационного справочника с рассказом об истории архитектурных проектов. И что важно — наряду с «преданьями старины глубокой» упоминал о новой мифологии большого города, связанной с метро. Вроде студенческой приметы, отправляясь на экзамен, погладить нос бронзового пса, сидящего у ног пограничника в скульптурном ансамбле Матвея Манизера на станции «Площадь Революции», — на счастье, чтоб выученный билет достался.
Нынешний путеводитель достоинствами предыдущего не обделен. И микшированный жанр «архитектурного гида» вполне оправдывает. Хотите узнать, чем станции глубокого и мелкого заложения отличаются и какими они бывают, — читайте «Как устроено метро…». Хотите про ар-деко, советскую неоклассику, сталинский ампир, модернизм иль постмодерн в архитектуре станций — пожалуйста, глава «Стили…». Можно узнать и об архитекторах со скульпторами, благодаря которым наше метро стало одним из красивейших в мире. Из плюсов книги — рассказ не только о золотом веке первых четырех очередей строительства, но и о недавних станциях, наиболее интересных. «Румянцево» и «Саларьево» стали последними из здесь упомянутых.
Новое издание, пожалуй, первое, которое сделано по модели классического путеводителя по городу. Это тот случай, когда структура книги определяет ее смысл. В городских путеводителях разным цветом выделяются разделы, посвященные историческому центру и новым районам, отдельным кварталам или знаменитым улицам. Вот и здесь главы о каждой ветке метро выделены своим цветом. Внутри них мини-главки с рассказами о самых известных «дворцах для пролетариата» или новых станциях, отдающих дань уважения Мондриану и Малевичу. В результате метро предстает не просто транспортной системой, памятником истории или примером уникальных инженерных решений, а как «другая Москва». Та, в которой можно провести целый день, осматривая достопримечательности.
Хотя путеводители не читают от корки до корки. Они нужны, чтобы человек, оказавшись в чужом городе, во-первых, не заблудился, во-вторых, смог легко выбрать то, что лично ему было бы интересно. Путеводитель по московскому метро не исключение. Впрочем, в нем и столичный старожил может найти много любопытного.
Сжатость, информативность, легкий стиль изложения сочетаются тут с умением автора, Евгении Гершкович, обратить внимание на художественные решения, детали и имена, которые редко попадают в фокус внимания вечно спешащих пассажиров. Например, на мемориальную доску в честь мозаичиста Владимира Фролова (1874–1942), открытую на «Новокузнецкой» весной 2010-го. Этот художник, работавший с Михаилом Нестеровым и Виктором Васнецовым для петербургского Спаса на Крови, сделал мозаичные плафоны по эскизам Александра Дейнеки для станции «Маяковская», а также смальтовые панно на стенах «Автозаводской» плюс мозаичные потолки на «Новокузнецкой». Последние мозаики он в одиночку подбирал в 1942 году в блокадном Ленинграде. Ящики с мозаиками вывозили по Ладоге в Москву под обстрелом; монтировали их уже после смерти художника от голода.
Съемку специально для книги сделал Алексей Народицкий. Фотографии открывают симметрию и перспективу в пространстве станций, подчеркивают красоту архитектурных решений и диалог их создателей с мастерами иных стран и эпох. Кроме общих видов в серию входят фото архитектурных деталей, крупные планы мозаик, съемка арок, скульптур и барельефов. И даже «портрет» раковины древнего моллюска наутилуса, открытого взорам в красно-коричных известняковых плитах на «Добрынинской».
