Святой престол впервые участвует в Архитектурной биеннале, и премьера прошла блестяще. Конечно, успех объясним. В отличие от других стран-участниц, Ватикан показал не информацию об архитектуре и не размышления о ней, а реальные объекты, да еще предъявив их не в тесноте павильонов, а на лужайке острова Сан-Джорджо-Маджоре.
Проекты десяти часовен были заказаны разным архитекторам и реализованы строительными компаниями. Но не только в реализации дело, сама задача — проектирование малых форм с определенной функцией и обязательно, буквально духовной составляющей — стимулирует и поощряет фантазию и поиск нестандартных решений. Католическая церковь, как известно, в отличие от православной, признает архитектурный язык современности и приветствует развитие традиций. За точку отсчета архитекторам была предложена хрестоматийная деревянная часовня Эрика Гуннара Асплунда. Построенная в 1920 году на Лесном кладбище в Стокгольме, эта деревянная капелла-хижина — идеальное место смиренной уединенной молитвы.
Награду заказчика получил Норман Фостер с партнерами. Он представил высокотехнологичный шатер, точнее, три переходящих друг в друга шатра, сложенных из деревянных брусов-реек, хитро и надежно скрепленных металлическими болтами. Сборные стенки стоят под разным углом наклона и создают видимость хрупкости конструкции, ее рукотворности и безыскусности.
Подчеркнутая простота отличает большинство часовен, что и требовало проектное задание, как и использование экологически безопасных материалов. Полное смирение приходится проявить, протискиваясь в узкую дверь деревянного домика с кривыми стволами на фасаде, сочиненного японцем Терунобу Фудзимори. Но внутри капеллы с белыми стенами и очерченным черными вкраплениями условным алтарем чувствуешь тихую радость, как и было задумано.
Тему часовни в виде модернизированной лесной сторожки по-разному про должили американец Эндрю Берман и чилиец Смилян Радич. А бразильянка Карла Жуасаба дошла до полного минимализма — просто поставила большой металлический крест из отполированной до зеркального блеска нержавеющей стали прямо на природе. Крест непривычной формы: у него низко опущена поперечная планка, а на земле его продолжает еще одна стальная балка и приделанная к ней тоже стальная скамейка-жердочка. На солнце сталь блестит как зеркало, и крест, отражая небо и зелень, как будто дематериализуется, растворяется в природе. Часовни не получилось: без стен она, возможно, и может состояться, но без алтаря — нет. Поэтому произведение Жуасабы так и называется — «Крест и скамейка». Исключительно формально, то есть интересуясь формой объекта, а не его молитвенным назначением, к теме подошел Хавьер Корвалан. Огромный полый цилиндр, похожий на барабан без дна и крышки, он поставил под углом к земле. Крест внутри почему-то шестигранный. Довольно странно, как фрагмент стены низкого средиземноморского дома, выглядит ярко-розовая «Утренняя капелла» испанцев Рикардо Флореса и Евы Пратс.
Все часовни — таково условие — должны перемещаться, и все они будут отправлены в разные точки католического мира. Как их примут верующие, трудно сказать — но нельзя же быть католиком больше, чем кардинал Джанфранко Равази, куратор ватиканского павильона! Не каждая часовня понравилась публике и на биеннале, но все они, безусловно, интересны. Так что Ватикан выступил тут как смелый новатор, чуждый предрассудков. Кстати, не все участники его проекта католики и вообще верующие.
