Новый директор Музея Виктории и Альберта (V&A) Тристрам Хант неожиданно выступил против оцифровки музейных собраний. «Музеи, бросившиеся оцифровывать свои фонды, теперь задумались, ведь такие проекты весьма дорогостоящие, но при этом приносят не так уж много пользы», — цитирует его газета Times. Наблюдатели сразу же предположили, что Хант, бывший политик и историк, специализирующийся на Британии XIX столетия, прежде никогда не работавший в музее, демонстративно повернулся спиной к технологиям XXI века.
В том же интервью директор V&A признал, что музей «запустил крупномасштабную программу оцифровки коллекций» и «занимается ею с большим энтузиазмом». Однако добавил, что «в музейном мире сейчас живо обсуждают опыт Метрополитен-музея и объем его инвестиций в оцифровку коллекции, ведь таким образом изымаются средства из других сфер музейной жизни».
Между тем в рейтинге музеев, решивших выложить свои коллекции в Сеть, V&A находится среди лидеров. Описание почти всех из 1,2 млн экспонатов (за исключением Национальной художественной библиотеки) сегодня уже доступно онлайн, при этом 475 тыс. из них помещены в Интернет с изображениями. Процесс каталогизации продолжается, каждый год к интернет-архиву добавляется 80 тыс. фотографий. «Мы не планируем вносить изменения в нашу работу по оцифровке коллекции», — подчеркнул Хант.
И это главное, хотя вот уже и Метрополитен-музей столкнулся с финансовыми проблемами, последовавшими вслед за уходом минувшим летом его директора Томаса Кэмпбелла. Во многом именно благодаря ему музей с головой окунулся в цифровые технологии. В феврале Метрополитен запустил программу «Открытый доступ», выложив в Интернет для публичного пользования все изображения в рамках лицензии Creative Commons (свободные от авторских прав). В общей сложности теперь там хранится около 1,5 млн экспонатов, из которых 447 тыс. уже доступны онлайн (из них 307 тыс. с фото). Лоик Таллон, руководитель цифровой программы, отмечает, что музей «собирается выделять на этот проект основную часть своего бюджета».
Расходы и возможные сложности оцифровки зависят от масштабов коллекции. К примеру, в собрании Национальной галереи в Лондоне всего 2,3 тыс. картин, поэтому оцифровать их и выложить в Интернет можно относительно быстро и недорого. А вот вашингтонский Смитсоновский институт, объединяющий 19 музеев, насчитывает самое большое в мире собрание, состоящее из 154 млн экспонатов. Из них 10 млн уже доступны онлайн. Учитывая объем коллекции, это настоящее достижение.
Еще одним новатором музейного мира, продвинутым в области цифровых технологий, считается амстердамский Рейксмузеум. Действующий с 2012 года проект Rijksstudio сегодня позволяет получить информацию и скачать в высоком разрешении фото 602 тыс. экспонатов из почти миллионной коллекции. Изображения можно использовать в любых целях, в том числе коммерческих. А еще музей, что весьма нетипично, не скрывает стоимость оцифровки — около €1,5 млн в год, не считая средств, выделяемых на содержание сайта.
Этот и другие вопросы обсуждались в Государственном Эрмитаже на конференции, посвященной совместному проекту благотворительного фонда Зиявудина Магомедова «Пери» и британского Музея Виктории и Альберта по созданию Международной конвенции о копировании объектов искусства и культуры.
«Тема не новая, она волновала единомышленников еще 150 лет назад, — сказал на конференции Михаил Пиотровский, генеральный директор Эрмитажа, — но остается актуальной в современной Европе. Особенно сейчас, когда в мире гибнут памятники, мы призваны защищать культурное наследие, сохранить его для будущих поколений».
В 1867 году в Эрмитаже была подписана первая Международная конвенции по копированию и уникальному воспроизведению культурных объектов. Обновленная конвенция охватывает уже не только Европу: весной проект стартовал во Франции, в Париже, продолжился в США и России, вскоре встречи пройдут в Арабских Эмиратах и Китае.
В 2015 году мир облетело видео варварского разрушения древних памятников Ирака. Тогда была создана краудфандинговая платформа, куда каждый мог прислать сохранившиеся фотографии уничтоженных объектов, а специальная программа построила их модели. После разрушения Пальмиры Институт истории материальной культуры РАН произвел подробную съемку и создал цифровую 3D-модель объекта. А вот благотворительный фонд «Пери» еще в 2015 году начал проект по созданию 3D-модели одного из первых на юго-востоке Европы мусульманских поселений — Кала-Корейша в Дагестане. В рамках конференции в Эрмитаже прошла выставка «Слова камней», представившая цифровые копии объекта. «Уникальный историко-культурный комплекс Кала-Корейш связан со всем миром, — рассказала корреспонденту TANR Полина Филиппова, исполнительный директор фонда «Пери». — Без наших усилий Петербург не увидел бы этого, так что конвенция не только про угрозы — цифровые копии дают возможность познакомиться с тем, что иначе недоступно».
По мнению Билла Шермана, заместителя директора по научной работе V&A, цифровое копирование делает доступ к объектам культуры более демократичным, что можно только приветствовать. «Но возникает огромное количество нерешенных проблем, в первую очередь правовых, — говорит он. — Кому принадлежат права на цифровое изображение и его использование? Вопросы копирайта мы должны решить к концу года».
Следующие встречи, посвященные Международной конвенции о копировании объектов искусства и культуры, пройдут в Абу-Даби и Пекине. Подписание ее окончательного варианта должно состояться в конце года в Лондоне в Музее Виктории и Альберта.
