Первая персональная выставка Егора Федоричева «Складка на занавесе» на площадке «Cтарт» ЦСИ «Винзавод» представляет собой пространство занавеса, созданного в авторской живописной технике. Федоричев экспериментирует с разными поверхностями, сочетая с грунтованным и негрунтованным холстом найденные на свалках элементы, среди которых баннеры, строительная упаковка, промышленные ткани и многое другое. Такое искусство напоминает об arte povera, «бедном искусстве», зародившемся в 1960-х годах в Италии: художники визуализировали диалог природы и индустрии, используя нехудожественные материалы и пытаясь составить оппозицию коммерчески успешному искусству.
Егор Федоричев родился в Барнауле. Он студент Московской Школы фотографии и мультимедиа имени Александра Родченко, учится в мастерской Сергея Браткова и экспериментирует с традиционными медиа, создавая новые техники. Афиши старых выставок и концертов становятся для него фрагментами «археологической живописи», баннеры с названиями строительных фирм и куски промышленной ткани со стройплощадок являются напоминанием о культурной, социальной и политической повестке прошлого.
Создавая живописный занавес, лишенный традиционной опоры в виде подрамника, Егор Федоричев обращается к извечному вопросу: что находится за этим занавесом? Его работа становится актуальным откликом на события, связанные с репрезентацией театра в обществе. Какова грань между современным театром и современным искусством? Что произойдет, если территория искусства станет площадкой для сценографического высказывания? Насколько близки (или же далеки) друг другу два этих важнейших зеркала современной культуры? Театр и искусство — части одного целого, находящиеся в непрямом диалоге. Эти части не нужно соединять, но они не могут существовать друг без друга, поскольку обе исследуют одни и те же проблемы.
Сегодня мы неизбежно задаемся вопросом: где грань между допустимой самоцензурой, которую каждый оставляет на собственное усмотрение, и цензурой общественной? Многое из происходящего так или иначе вызывает вопрос о негласной цензуре, новом железном занавесе, который грозит снова опуститься. Подобная игра слов прямо отсылает к работе Федоричева. Занавес на выставке скрывает нечто, чего не может увидеть зритель: истинное положение вещей, расстановку политических сил. Таким образом автор обращается к проблемам теорий заговора и постправды, актуализированным нынешними СМИ до предела. Скрытое занавесом пространство, отделенное от нашего взгляда «живописной тканью реальности», становится мистическим, фантомным. Занавес оборачивается границей, перейти которую способен только настоящий визионер, прорывающийся сквозь ткань реального с помощью аффектированных и расширенных состояний сознания.
Театральный занавес и занавес как философский термин «пограничного», железный занавес цензуры — все эти понятия связываются воедино в работе молодого художника с театральным бэкграундом (Егор Федоричев учился в ГИТИСе, работал как театральный сценограф). Он создает высказывание в дискурсе современного искусства именно потому, что в пространстве театра не мог полностью реализовать свои идеи, сталкивался с непониманием и неприятием.
Складка на занавесе — двойная игра сложных понятий субъективации реальности, рябь на железном занавесе нашего сознания, скрывающая истину, которой мы, возможно, никогда не узнаем. Федоричев очень тонко намекает на пространство по ту сторону занавеса, включая в экспозицию таинственные мерцающие огни за тканью живописного полотна. Таким образом автор вступает в диалог со зрителем, говоря ему: художественное высказывание не есть мысль, которую всегда можно вербализировать, в нем всегда остается нечто вне визуального поля, нечто, находящееся на грани возможностей понимания нашего разума.
Складка на железном занавесе — оксюморон, то, чего не может быть. Но если нет занавеса, не может быть и складки. В данном контексте важно совсем другое: заглянув за занавес, мы рискуем не увидеть ничего — поэтому так ли важно, что скрывается за ним на самом деле?
