18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Чудо о Кифере

Куратор и критик Лиза Савина по стечению обстоятельств попала на монтаж выставки Ансельма Кифера в Эрмитаже и задумалась о том, как причудливо рубятся окна в Европу

В моем идеальном Петербурге всегда 22 градуса тепла, переменная облачность, мосты сведены, на Марсовом поле стоит татлинская Башня Третьего Интернационала, в ней сидит администрация, в Смольном — Европейский университет, Исаакий — музей, «Зенит» — чемпион, Финский залив — море, корюшка пахнет огурцами, вода синяя, трава зеленая и выставок, на которые можно ходить, больше, чем две с половиной.

Эту грустную мысль я думала, когда поздним вечером, подгоняемая холодным сырым ветром, шла сквозь дождь по Дворцовой набережной мимо Эрмитажа и внезапно наткнулась на набор разнообразной техники, выгружающей прямо через балкон Николаевского зала гигантские коробки с будущей выставкой Ансельма Кифера. При условии, что я безуспешно пытаюсь посмотреть хоть какую-нибудь его персоналку уже много лет, — стечение обстоятельств уровня «судьба». С бонусом попадания на бэкстейдж.

Справка

Лиза Савина — куратор, арт-критик («Афиша», Time Out), в прошлом галерист в Savina Gallery. Начала карьеру куратора в середине 2000-х годов с работы в фотогалерее Ars Magna, быстро зарекомендовав себя как один из наиболее деятельных представителей российской арт-сцены. Входит в топ-100 главных людей в российском искусстве по версии The Art Newspaper Russia. В 2013 году основала кураторское агентство Sparta. В конце 2016 — начале 2017 года под кураторством Sparta осуществлен проект фестиваля театра и перформанса «Глобус 2.0», который собрал около 20 спектаклей таких коллективов, как «Театр post», театр «Особняк», а также проекты фестиваля «Точка доступа», перформанс-платформы Уральской индустриальной биеннале и других. Лиза Савина также является куратором коллекций Bank M2M Europe (Riga).

Еще…

Вообще выставка Кифера — это невероятно важное событие как минимум по нескольким причинам. Во-первых, Кифер — легенда. Вообще невозможно говорить о современной живописи, не говоря о Кифере. Все, что в живописи до сих пор происходит, так или иначе оглядывается на него. Подмигивает ему. Машет руками. Передает приветы. Судите сами: руинирование, гиперфактуры, монументализм, картина как инсталляция и инсталляция как картина — куда ни ткни, он уже практически везде отметился. Художникам после Кифера жить непросто: как только начинаешь крутиться вокруг Танатоса в разных его проявлениях — получается оммаж Киферу. Не говоря уже о чисто визуальных пересечениях. И это мы еще сейчас как бы забыли, что на другом конце стола сидит Герхард Рихтер со своими тремя тысячами картин.

Во-вторых, Кифера в России никогда не выставляли. Всякое бывало, нельзя сказать, что мы тут совсем уж в изоляции, а вот Кифера не было. Поговаривают разное: мол, у художника непростой характер. Ну как поговаривают — свободная пресса писала пару месяцев назад, как одни хорошие люди хотели сделать его большую ретроспективу в Китае, насобирали всякого по коллекциям и музеям, каталог подготовили, пришли к нему с хлебом-солью, мол, извольте, батюшка пожаловать на презентацию имени себя. А он в каталог посмотрел да и молвит им человеческим голосом: вот это, что вы тут наваяли, ко мне никакого отношения не имеет. Нет, вы, конечно, выставляйте, но я ваши деяния в список своих деяний включать отказываюсь, и вообще будьте вы прокляты. Хороший человек, принципиальный.

Поэтому, например, знакомство Эрмитажа в лице Дмитрия Озеркова с художником Ансельмом Кифером случилось 8 (восемь, Карл!) лет назад. За эти восемь лет музею несколько раз предлагали разнообразные передвижные проекты Кифера, но наше счастье, как ни странно, находится в зоне пересечения святого следования принципам всех участников процесса. Потому что куратор Озерков оказался не менее принципиальным, чем художник Кифер, и как-то волшебным образом получилось так, что для Эрмитажа Кифер сделал специальный проект.

Здесь нужно помнить одну вещь. Для Кифера, как и для всех художников его поколения, Россия является довольно крупной точкой во внутренней системе координат. Его отец был ранен в Сталинградской битве, вернулся в Германию, времени зря не терял, и будущий художник родился за пару месяцев до конца войны в буквальном смысле под бомбежками. Как художник он начался в 1969 году с проекта «Оккупация», сделав главным предметом своей рефлексии общенациональное чувство вины за нацизм и холокост. Удивительно, но Германия, где покаяние стало важной частью государственной политики, Кифера не очень принимает, там он не выставляется уже много лет — видимо, слишком остер, резок и неудобен. Собственно, эрмитажный проект тоже о войне. Но предметом рефлексии оказалась фаталистическая философская конструкция о цикличности войн русского поэта Велимира Хлебникова. Поэта, чья короткая жизнь, как иллюстрация этой теории была быстро-быстро прокручена в мясорубке войн и революций. Вообще проект выглядит очень символично, особенно в 2017-м, когда Россия увлеченно пытается переосмыслить систему ценностей, связанных с октябрьским переворотом, и продолжает разбираться с запущенным в 2015-м процессом самоидентификации во Второй мировой войне. Я, честно признаться, не понимаю, как Кифер читал Хлебникова, для которого были гиперважны плоть и форма языка, и как это вообще можно перевести, но как-то, видимо, читал и, наверное, неплохо понял, если смог нарефлексировать такого размаха высказывание. Сведения о размахе разнятся: релиз говорит о 20 работах, такелажники считают, что они бесконечны, на самом деле их 40, и все они выполнены в 2016 году.

У выставки неожиданное для Эрмитажа инженерное решение. Кифер — художник белого куба, то есть одна пятиметровая работа на один выставочный зал. А в Эрмитаже белого куба нет по умолчанию. Какое-то его подобие можно углядеть в Главном штабе, но там он тоже так себе куб — сильно насеченный. Ну и вообще художники масштаба Кифера обычно хотят выставляться в основном здании — срабатывает тот стейтмент, который изначально озвучивал отдел современного искусства: о том, что отдел есть часть огромного музея, где старое искусство будет защищать новое от обвинений во внеконтекстуальности, а новое — не давать старому превратиться в пыльный архив. Поэтому впервые в Николаевском зале будет стоять привезенная в виде конструктора и собранная на месте австрийцами девятиметровая система, в полусобранном состоянии напоминающая подготовку к рок-концерту. В России, к сожалению, не оказалось компании, способной строить с таким размахом, соблюдая мегаадские эрмитажные нормы. Аксакалы не припомнят согласования и стройки такого масштаба.

Стройка и монтаж продлятся еще месяц в любимом нами круглосуточном режиме. Потому что такие люди, как Кифер, всегда могут приехать и сказать: перевешивайте. А для куратора Озеркова «художник это не повод к выбиванию бюджета. Художника нужно уважать, потому что он несет свет, который видит только он».

А потом начнется бесконечная разъяснительная работа: дискуссия с художником и куратором, цикл лекций о космогонии Кифера, интеллектуальный марафон о Кифере и Хлебникове, инклюзивные программы, медиация на выставке. Потому что, видимо, это болезнь такая специальная в этом городе — вечно стричь бороды и рубить окно в Европу, передается через Эрмитаж.

Самое читаемое:
1
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
Выставка русских художников, писавших Центральную Азию, на полгода заняла четыре выставочных зала на Крымском Валу. Каждый автор был по-своему влюблен в колоритный и загадочный Туркестан, поэтому «Путь на Восток» — истории любви в картинах
22.04.2025
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
2
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
Традиционно проверка на наличие повреждений проводилась вручную, но сочетание современных диагностик, примененных при реставрации капеллы Бранкаччи, может совершить прорыв в этой области
06.05.2025
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
3
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
Вручены награды XIII Премии газеты The Art Newspaper Russia. Мы попросили лауреатов в пяти номинациях ответить на три вопроса
23.04.2025
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
4
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
Легендарная художница Татьяна Назаренко, ставшая знаменитой в 1970-е годы, объясняет, почему сюжет так важен, и уверяет, что женщинам в советском искусстве не надо было бороться за свои права, но пострадать пришлось — от завистников и чиновников
28.04.2025
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
5
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
В книге петербургского исследователя Антона Успенского «Между авангардом и соцреализмом» проанализировано искусство, во многом близкое к европейской «нормальности» 1920–1930-х годов, но ставшее маргинальным в СССР
30.04.2025
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
6
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
Почти полмиллиона человек посмотрели юбилейную выставку Брюллова, что также сделало ее самой посещаемой выставкой страны за последние пять лет
15.05.2025
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
7
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Ярмарка современного, классического и ювелирного искусства «Арт Москва», объединяющей темой которой стал диалог, продолжится в Гостином Дворе до 27 апреля
25.04.2025
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+