Когда речь заходит о старых мастерах, и покупателей и продавцов больше всего тревожит одно — атрибуция. Все зависит от того, «правильная» ли картина. Но зачастую из виду упускается еще один важный момент — ее состояние. Картина может быть сколь угодно подлинной, но если она в ужасном состоянии или зареставрирована до полусмерти, то ее авторство может не иметь никакого значения.
Так какие же признаки подскажут покупателю, что за картиной плохо ухаживали? И как научиться сразу, с первого взгляда определять, какие ее части оригинальны, а какие нет?
Разумеется, ни одной картине не идет на пользу действие времени, огня и воды. Но самый большой урон живописи наносят две категории людей: те, кто продает искусство, и те, в чьи обязанности входит заботиться о нем.
Прежде всего, это дилеры. Вот лишь несколько примеров. В XIX — начале ХХ века овальные картины были не в моде, поэтому дилеры либо обрезали, либо надставляли холсты, чтобы придать им прямоугольную форму. Если какие-то детали на картине казались им излишне чувственными или непривлекательными для потенциальных покупателей, их попросту закрашивали (в этой категории лидируют соски). Знаменитый дилер Джозеф Дювин (1869–1939) покрывал картины таким количеством лака, что его клиенты видели на их поверхности свое отражение. А другой британский дилер, Уильям Бьюкенен (1777–1864), чистил картины перочинным ножиком.
И все же за всю историю больше всего вреда произведениям искусства, пожалуй, принесли «реставраторы» — да, здесь я использую это слово в уничижительном смысле. Поначалу многие реставраторы были художниками, которые имели однозначный ответ на вопрос о том, как следует поступать с поврежденными или пострадавшими от агрессивной очистки картинами: конечно же, надо щедро записать их поверх. По счастью, с тех пор техники реставрации сильно усовершенствовались. В общем и целом сейчас дела обстоят гораздо лучше, хотя иногда ошибки все же случаются. В отличие от прежнего желтевшего с годами традиционного органического лака, сегодня используют новые синтетические лаки. И они действительно прекрасно работают — в том смысле, что не желтеют со временем. Они сереют.
Но есть и хорошие новости: регулярно тренируясь, несложно научиться определять невооруженным глазом, какие повреждения картина могла получить в прошлом. Так, слишком грубое дублирование холста можно определить, просто чуть постучав по нему: если на ощупь холст твердый, как доска, значит, его дублировали при помощи воска. Но высший пилотаж в деле оценки состояния полотна — умение определять поздние записи. Истинное качество картины (а с ним и ее авторство) может скрываться под слоем поздних правок, внесенных другим художником или плохим реставратором.
В последнее время разного рода записи могут делаться для того, чтобы скрыть реальное состояние картины. Я не имею в виду, что аккуратное поновление поврежденных участков неправильно или неэтично. Вовсе нет. Но случается, что некоторые реставраторы — вероятно, под влиянием дилеров и владельцев, — так увлекаются, что покрывают значительную часть холста новым слоем краски, который бывает трудно распознать. Здесь важно не полагаться на ультрафиолетовые лампы: они показывают только совсем недавние слои ретуши, но и в этом случае, если при поновлении были использованы темные пигменты, ультрафиолетовое излучение не обнаружит их. Более того, известно, что некоторые реставраторы — возможно, не по своей воле — использовали «непроницаемый» лак, отражающий (как солнцезащитный крем) ультрафиолетовые лучи, что делает обнаружение поздних записей невозможным.
Чтобы увидеть, что скрывает картина, нужны всего три вещи: время, увеличительные стекла и хороший фонарик. Если вы готовы рассматривать картину достаточно пристально и долго, она обязательно раскроет перед вами свои секреты.
