18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Вот уже десять дней возможное закрытие Государственного Русского музея в связи с реконструкцией Михайловского дворца, основы музейного комплекса, как и сам проект реконструкции, будоражат культурную общественность обеих столиц. Ситуация освещается всеми отечественными изданиями, в целом одинаково излагающими историю, которая «разморозилась» спустя более чем десять лет. Между тем дворец, построенный Карлом Росси для великого князя Михаила Павловича в 1819–1825 годах, уже переживал однажды большую перестройку, когда в 1895–1898 годах был приспособлен архитектором Василием Свиньиным под общедоступный музей национального искусства.
Михайловский дворец построен для младшего сына Павла I великого князя Михаила в 1819–1825 годах согласно повелению императора Александра I. В начале апреля 1819 года была создана Комиссия для построения дворца великому князю Михаилу Павловичу. Архитектор Карл Росси начал работать над проектом с 1817 года и спланировал не только дворец, но и площадь перед ним и две улицы — Инженерную и Михайловскую, а также сад со стороны Марсова поля.
В 1895–1898 годах дворцовые интерьеры были частично перестроены по проекту архитектора Василия Свиньина для нужд общедоступного музея национального искусства, который был открыт в здании 19 марта 1898 года как Русский музей императора Александра III.
В советское время, в первой половине прошлого века, по сторонам парадной лестницы были устроены две лестницы в подвальные помещения, где сейчас размещаются гардероб и кассы музея.
Автор проекта реконструкции, выполненного еще в 2002 году и тогда же одобренного Советом по сохранению культурного наследия Санкт-Петербурга, — известный московский архитектор Михаил Филиппов, чье предложение предусматривает перекрытие двух внутренних дворов здания. Свой замысел он описывает в следующих словах: «В основу проектной концепции Михайловского дворца положена идея „проявления“ в нем образа классического палаццо, который несомненно являлся для Росси основой построения композиции. Отступления от этого образа продиктованы особенностями русского климата. Тем не менее он содержится в Михайловском дворце как идея, как некий метафизический экспонат, составляющий сердцевину коллекции Русского музея. Концепция декорации внутренних дворов комплекса основана на идее выстраивания „разреза“ здания, проявляющего его внутреннюю структуру».
Кроме того, в проекте Михаила Филиппова планируется использовать чердачные помещения, где можно устроить крытую галерею, замаскировав необходимые световые окна под печные трубы, имевшиеся во дворце. По мнению архитектора, воссоздавая эту деталь в прежних формах и объемах, но с новой функцией, он возвращается к историческому силуэту дворца с акварели Василия Садовникова.
О предстоящей реконструкции, связанным с этим закрытием существенной части экспозиции и переезде отделов и фондов упомянул на музейном совещании 2 февраля заведующий отделом живописи XVIII–XIX веков Григорий Голдовский, на время отлучек замдиректора по научной работе Евгении Петровой исполняющий ее обязанности. Новость, вызвавшая волнение всего коллектива музея, практически сразу распространилась в прессе. Одиннадцатого февраля эта информация была подтверждена музеем официально. В разосланном пресс-службой письме было, в частности, сказано: «В настоящее время в музее действительно идет обсуждение организационных и технических вопросов, связанных с возможностью реализации проекта, но конкретная информация будет непременно предоставлена СМИ в том случае, если вопрос о финансировании работ будет решен Всемирным банком, Министерством культуры и Министерством финансов РФ. В случае реализации, как это неоднократно отмечалось, абсолютно никаких изменений не претерпит ни внешний вид, ни интерьеры уникального памятника архитектуры К.И.Росси».
Оказывается, все прошедшие годы проект шел своим чередом. Так, еще в 2013 году Министерство финансов согласовало с Международным банком реконструкции и развития (Всемирным банком) условия займа в $200 млн, из которых на реконструкцию Михайловского дворца полагалось $50 млн, а Министерство культуры должно оплатить из бюджета временное перемещение музейных фондов и доработку проекта.
Как пояснили TANR в пресс-службе Министерства культуры, «проект „Реконструкции внутренних дворов комплекса зданий Михайловского дворца Государственного Русского музея“ в 2014 году был изменен ЗАО „Ленполпроект“ по заказу Государственного Русского музея за счет средств, выделенных Министерством культуры Российской Федерации, в соответствии с современными требованиями музея и с учетом его более эффективного и безопасного использования при сохранении объекта — памятника федерального значения.
Общая площадь зоны реконструкции (части) здания составляет около 4300 кв. м из общей площади здания 12100 кв. м. В процессе проектирования была проведена историко-культурная экспертиза проекта реконструкции внутренних дворов, получены положительные заключения и необходимые согласования. В настоящее время проектная документация по данному объекту рассматривается ФАУ „Главгосэкспертиза России“».
В ближайшие дни должна состояться встреча директора Русского музея Владимира Гусева с министром культуры Владимиром Мединским, где будет обсуждаться финансирование переезда музейных коллекций из Михайловского дворца, не входящее в смету на реконструкцию и составляющее порядка 200 млн руб. Вполне возможно, что директор не горит желанием затевать такие существенные преобразования, учитывая, что их конца на своем посту он может не дождаться: ремонт займет не меньше пяти лет, а министерство в 2017 году может не продлить на следующий срок контракт с 71-летним Гусевым.
Внезапность предстоящих изменений и их неопределенность усиливают опасения сотрудников Русского музея. Заведующий отделом новейших течений Александр Боровский смог прокомментировать ситуацию корреспонденту TANR только в нескольких словах: «Конечно, реконструкция нужна — как любому музею в теле дворца. Проект Михаила Филиппова мне запомнился как яркий и вполне профессиональный. Когда, как, с каким бюджетом — это уже тактические вопросы».
Мария Элькина
Архитектурный критик
Михаил Филиппов как архитектор является приверженцем неоклассической идеи, и кажется очень странным, что он предлагает такой резкий, технологичный ход в отношении старого здания. Проект относится к началу 2000-х, когда еще была свежа слава купола Нормана Фостера над Британским музеем и над берлинским Рейхстагом, и в проекте Филиппова явно ощущается желание повторить этот успех. Только кажется, что стеклянный купол прост — на самом деле тот же Фостер невероятно деликатен, тонок в деталях, и только благодаря этому его вторжение в исторические постройки столь органично. Я с большим уважением отношусь к Филиппову как рисовальщику, но с такой практической задачей ему точно не справиться. Если Михайловский и реконструировать, то только силами мировой звезды вроде того же Фостера или, скажем, Сергея Чобана, который входит в число лучших архитекторов в своем поколении в мире и в то же время хорошо понимает Петербург.
Совершенно очевидно однако, что Русскому музею никакие переделки не нужны: проблем со слишком большим потоком посетителей, для решения которых они обычно затеваются, в нем нет. Если есть желание сделать музей ближе к людям, то стоит поставить в Михайловском саду летние кафе и разрешить валяться на траве. Петербуржцы скажут спасибо. Деньги Всемирного банка, между прочим, можно было бы потратить на сохранение Конюшенного ведомства, состояние которого сейчас близко к катастрофическому.
Противники предлагаемой реконструкции высказываются гораздо резче, указывая не просто на возможность финансовых хищений, а опасаясь за судьбу самих музейных фондов: перед глазами уже маячит призрак их разграбления в процессе переезда, — но все же в нынешних условиях строгой инвентаризации и тотальных проверок после случаев музейных краж такое представляется невозможным. Надо иметь в виду, что бюрократическая музейная система — одна из самых неповоротливых: выдачу или перемещение даже одной единицы хранения сопровождает многостраничная переписка. Насколько известно, на стол Евгении Петровой пока не ложились никакие бумаги, связанные с переездом коллекции.
Тем временем 17 февраля группа депутатов Законодательного собрания Санкт-Петербурга подготовила проект обращения к премьер-министру Дмитрию Медведеву с призывом остановить «преступные и коррупциогенные действия Министерства культуры по уничтожению Русского музея».
Нет сомнения, многие были бы рады обновленному Русскому музею, где есть все то, о чем говорится в проекте Михаила Филиппова: удобная входная зона, новые экспозиционные площади и общественные пространства, лифт и прочие средства доступности для маломобильных посетителей — в общем, музей стал бы более friendly. Но главный вопрос: какой ценой?
Архитектор Михаил Филиппов пояснил в интервью 16 февраля, что фактически отстранен от работы над проектом: «Ленполпроект» представил на научно-методический совет по культурному наследию при Министерстве культуры альтернативный вариант проекта и будет отстаивать его реализацию в более простых и дешевых материалах и формах, что, разумеется, нарушит исходный замысел и отрицательно скажется на качестве работ.
В четверг 18 февраля на сайте Lifenews в Петербурге опубликованы в цвете эскизы проекта реконструкции музея, имеющие мало общего с предложением Михаила Филиппова. Так, атриумы в нем перекрываются стеклянными колпаками, по типу неотличимыми от тех, что есть в любом торговом центре.
Складывающая ситуация начинает походить на 2004 год, когда девелопер «С-Корпорация» хотел построить на охраняемом участке в Михайловском саду позади здания музея апарт-отель, отдав часть постройки под музейный депозитарий, и имя московского архитектора было использовано на первом этапе согласований в качестве «ширмы». Тогда проект вызвал возмущение общественности и был похоронен.
Охраняемый российским и международным законодательством исторический центр Петербурга в последние годы регулярно несет утраты. Как правило, под маркой «реконструкции», «приспособления к новому использованию», «восстановления исторического облика» уничтожаются подлинные здания, сохранившаяся с XIX века рядовая застройка города. В этих условиях никто не имеет права рисковать таким архитектурным памятником, как Михайловский дворец.
