Джо Викери, международный директор Sotheby’s, эксперт в области современного российского искусства, поделилась с TANR своим взглядом на корпоративное коллекционирование.
В середине 1990-х российские корпоративные коллекции росли как на дрожжах — с той же скоростью, с какой открывались новые банки. Что же произошло за прошедшие два десятилетия? Почти все те корпоративные коллекции, как, например, коллекция Инкомбанка, перестали существовать, а из тех, что остались, лишь единицы продолжают расширяться. Как правило, те институции поддерживали модернизм и авангард ХХ века в нестабильной обстановке зарождающегося рынка. В то же время за пределами России складывалась новая модель: западные корпорации создавали коллекции, которые перестали играть роль инвестиционных инструментов, своего рода хранилищ искусства, и превратились в этически мотивированные культурные инвестиции.
Сегодня подавляющее большинство корпоративных коллекций поддерживают художников местного, отечественного уровня, вводя их в международное поле. Это работающая модель, и в ее значимости для общества не приходится сомневаться. Это еще раз стало ясно во время презентации книги «Мировые корпоративные коллекции», которая прошла в рамках недавней ярмарки viennacontemporary. Например, Фонд Cartier, располагающийся сегодня в ультрасовременном стеклянном здании в центре Парижа, с момента своего основания в 1984 году занимается приобретением как французского, так и зарубежного искусства, ставя перед собой цель интегрировать и продвигать французское искусство на мировой арене. Австрийский банк Erste купил несколько восточно- и центральноевропейских банков, и теперь основной его доход поступает из этих регионов. В его художественную коллекцию «Контакт» вошло современное искусство этих же территорий. Такой широкий географический охват является бесспорным преимуществом, позволяющим проводить выставки на международном уровне. Главная миссия Erste — переписать историю послевоенного искусства, интегрировав в мейнстрим искусство Восточной Европы. Ту же цель преследуют Дмитрий Аксенов и его ярмарка viennacontemporary с фокусом на галереях из Центральной и Восточной Европы и России.
Несмотря на то что в России сейчас заметен рост числа частных художественных фондов, корпорации заметно отстают от них. Первую по-настоящему современную корпоративную художественную коллекцию сегодня создает Газпромбанк, и, хотя о начале новой эры в российском корпоративном коллекционировании говорить еще рано, стереотип уже сломан. В коллекцию входит исключительно российское искусство. За последние годы банку удалось выстроить впечатляющее и тщательно продуманное собрание постсоветского искусства с 1990-х годов до наших дней. Представленные в нем художники — это, как правило, продолжатели концептуальных, андерграундных течений 1980-х; еще один важный акцент стоит на искусстве с современной общественно-политической повесткой. В коллекции хорошо представлены женщины-художницы, особенно в жанре видеоарта, в том числе уже признанные критиками Елена Ковылина, Ольга Чернышева и Таус Махачева. Среди вошедших в коллекцию работ старшего поколения — недавняя сильная серия голоса 1980-х Семена Файбисовича «Мой двор» и «Автопортрет с закрытыми глазами» 1995 года Юрия Альберта.
Приобретение современного искусства всегда предполагает, что какие-то его произведения шокируют, какие-то не будут нравиться, а какие-то с течением времени забудутся: будучи опекунами настоящего, мы не имеем возможности судить объективно. Главный куратор коллекции Erste Уолтер Сейдл как-то сказал о здоровом расстоянии, которое должно отделять совет директоров банка от кураторов, занимающихся отбором работ. Поддержка современного искусства всегда подразумевает, что вы делаете маргинального, невидимого художника видимым, что для банка — консервативной по сути организации — шаг, естественно, непростой. Несмотря на это, соединение искусства с корпоративным финансированием создает драгоценную плодородную почву, плацдарм для нового диалога. Марина Ситнина, корпоративный куратор коллекции Газпромбанка, говорила в Вене о желании позаботиться о наследии для будущих поколений, а такой подход, особенно если он получает поддержку на самом высоком уровне, предельно надежен. Впереди много работы, и перед теми, кто составляет коллекцию банка, стоит задача колоссальных масштабов.
