18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Связь времен, налаженная вручную и воспринимаемая как данность

Сергей Прокудин-Горский. Вид стены Соловецкого монастыря у Святого озера. 1916. Фото: Library of Congress
Сергей Прокудин-Горский. Вид стены Соловецкого монастыря у Святого озера. 1916.
Фото: Library of Congress
№ 105, октябрь 2022
№ 105
Материал из газеты

В книге Ирины Сандомирской «Past discontinuous. Фрагменты реставрации» обнажается тайный подтекст борьбы за культурное наследие. В своем новом труде автор подвергает сомнению некоторые расхожие представления о реставрации памятников

Автор книги Ирина Сандомирская — кандидат филологических наук, профессор Университета Сёдертёрна (Швеция), лауреат Премии Андрея Белого и куратор выставок. Она обладает даром деконструктора — разрушителя стереотипов — и еще своеобразным поэтическим талантом находить нужные неожиданные слова. «Прихотливой, освобожденной от академизма речью» назвал ее стиль критик Денис Ларионов. Например, во многих местах ее новой книги вроде бы уместны термины «патриотизм» или «национализм», — автор же оперирует словосочетанием «патримониальный нарциссизм», описывающим и первое, и второе, но как бы инопланетно нейтрально.

Книга — собрание замысловатых, прекрасных, как брабантское кружево, текстов, полных парадоксов, иронии, горьких умозаключений.

Дословный перевод Past discontinuous — «прошедшее непродолжающееся», то есть эволюция, полная «скачков, разрывов и утрат», которые автор пытается по-своему реставрировать. Речь идет о священных коровах нашего времени — о культурном наследии, памятниках, реставрации искусства. Что за этим стоит и почему эти понятия имеют такой моральный иммунитет?

Сандомирская И. Past discontinuous. Фрагменты реставрации. М.: Новое литературное обозрение, 2022. 520 с.
Сандомирская И. Past discontinuous. Фрагменты реставрации. М.: Новое литературное обозрение, 2022. 520 с.

Предметом реставрации может стать не всякая старая вещь, а значимая — памятник культуры. Но что такое памятник? Для просвещенного знатока XVII века — слепок древнего мира, для энциклопедиста эпохи Просвещения — «репрезентант истории цивилизации»; в эпоху исторического позитивизма XIX века памятник преобразился в аллегорию прошлого, «то ли воображаемого, то ли реконструированного».

Решающую роль в появлении памятников сыграла Великая французская революция, они получились из вещей, насильно отобранных у аристократии и церкви. Позднее это «ничейное» имущество систематизировали, каталогизировали и заключили в музейные коллекции, назвав «отечественным наследием» (фр. patrimoine). Этот средневековый юридический термин когда-то обозначал передачу имущественных прав от отца сыну. Сегодня же под ним понимают «символическое право всех граждан на обладание символами патриотической гордости». Изъявление такой гордости сродни религиозному ритуалу: как правило, человек ничего о памятнике не знает, но готов его чтить.

Реставрация тоже плод революции, точнее, ее зеркальное отражение: если революция обнуляет историю, то идущая вослед ей реставрация переписывает историю в угоду «победителям-людоедам». «Реставрация как модус модернизации (прошлого) в своем отношении к истории пронизана крайним историческим нигилизмом», — утверждает Сандомирская.

То, как это происходит, она рассматривает на примере трех эпизодов. Во-первых, реставрационной активности Игоря Грабаря в 1920-е годы. Оказавшись распорядителями несметного числа реквизированных икон, Грабарь со товарищи организовал расчист­ку наиболее древних и почитаемых из них до первого красочного слоя. Они были одержимы идеей найти аутентичную домонгольскую живопись, и остается только гадать, сколько более поздних слоев-шедевров они принесли в угоду этой авантюре. Их как бы научная реставрация была, по словам Сандомирской, «чистой революционной» утопией, «не связанной иными соображениями, кроме анархического желания открытия старины как чего-то радикально нового».

Второй сюжет — воссоздание императорских дворцов вокруг Ленинграда — Петербурга после Великой Отечественной войны. Когда в 1944 году освободили Царское Село, не было сомнений, что дворцы погибли безвозвратно. Но за последующие десятилетия их восстановили, и процесс продолжается до сих пор. Это стало возможным благодаря самоотверженному труду сотен людей: автор взяла в свидетели фильм «О любви» (1970) режиссера Михаила Богина, снимавшийся в Екатерининском дворце в разгар восстановительных работ. У этого процесса были свои герои, например реставратор Лилия Швецкая (1929–2012). Удивительно, что сегодня блистающий золотом дворец, по сути новодел, презентуется как шедевр Растрелли, а не как памятник советским художникам и ремесленникам. Сандомирская трактует их подвиг как нечто честное и интимное, способ самоисцеления после ужасов войны и блокады.

Сергей Прокудин-Горский. В Соловецком монастыре. 1915. Фото: Library of Congress
Сергей Прокудин-Горский. В Соловецком монастыре. 1915.
Фото: Library of Congress

И наконец, третья история про парадоксы реставрации — Соловки. Академик Дмитрий Лихачев считал три года, проведенные в Соловецком лагере особого назначения, «самым значительным периодом жизни». Воспоминания о конц­лагере он начал писать еще в заключении и позднее по памяти перечислил более 400 имен «необыкновенных людей», с которыми там познакомился. Спустя почти 40 лет, в 1966-м, он снова посетил Соловки. На него ходили смотреть как на героя, чудом уцелевшего в нечеловеческих условиях.

«К тому времени, — пишет Сандомирская, — Соловки полностью изменили свою идентичность: теперь это был уже не монастырь, не лагерь (СЛОН) и не сменившая лагерь страшная тюрьма (СТОН), но „памятник культуры русского Севера“». Каковым это место остается и по сей день. И Лихачев приложил немало сил для создания благостного образа Соловков как места монашеской учености и форпоста культуры.

«Как примирить Лихачева — проповедника исторической реальности, которая „облагорожена“ и „слита с добрым человеком“, с Лихачевым — свидетелем и хранителем безжалостной памяти, с его опытом обитания миров чистого насилия... — Соловков и ленинградской блокады?» — вопрошает Ирина Сандомирская. Нет ответа.

Так какую память хранят памятники и какую историю восстанавливает реставрация? Невозможно кратко пересказать книгу в полтысячи страниц, но ее явно стоит прочесть.

Самое читаемое:
1
Брюллов: лебединая песнь Третьяковки на Крымском перед реконструкцией
Выставка «Карл Брюллов. Рим — Москва — Петербург» в Третьяковке на Крымском Валу обещает стать одним из самых популярных проектов года, а также будет последней крупной экспозицией перед уходом здания на реконструкцию. Прощание получилось эффектным
11.06.2025
Брюллов: лебединая песнь Третьяковки на Крымском перед реконструкцией
2
Последнее слово Ани Желудь
Незадолго до смерти Аня Желудь подготовила выставку для PA Gallery. Она открылась в конце мая под названием «Абзац». Это слово «она много раз повторяла на последней встрече», написал куратор Дмитрий Белкин
06.06.2025
Последнее слово Ани Желудь
3
Выставка «Русские дикие»: более грубоватые и отвязные по сравнению с французами
Выставляя отечественных последователей фовизма, в Музее русского импрессионизма использовали формулировку, позаимствованную у Давида Бурлюка, — «русские дикие». В России интерес к «дикой живописи» продлился дольше, чем на родине во Франции
18.06.2025
Выставка «Русские дикие»: более грубоватые и отвязные по сравнению с французами
4
Опечатано: московские художники теряют мастерские
Из-за неопределенного юридического статуса творческих мастерских они все чаще становятся предметом судебных разбирательств между городом и художественными союзами. Вместе со студиями художники нередко лишаются произведений и прочего имущества
17.06.2025
Опечатано: московские художники теряют мастерские
5
Анри Матисс и его Маргарита: от портрета девочки к портрету женщины
Выставка «Матисс и Маргарита. Глазами отца» в Музее современного искусства в Париже посвящена отношениям художника с его любимой моделью, дочерью Маргаритой Дютюи-Матисс, родившейся у его натурщицы Каролины Жобло
17.06.2025
Анри Матисс и его Маргарита: от портрета девочки к портрету женщины
6
Лондонская Национальная галерея приобрела загадочный алтарь за $20 млн
Автор этого живописного произведения так и остается неизвестным, тем не менее важность картины «Дева Мария с Младенцем, святыми Людовиком и Маргаритой и двумя ангелами» для истории искусства никем из специалистов не ставится под сомнение
19.06.2025
Лондонская Национальная галерея приобрела загадочный алтарь за $20 млн
7
Теперь так не живут: утраченные интерьеры Лондона
Архивные фото из коллекции «Историческая Англия» рассказывают о модах и вкусах, царивших в особняках и квартирах межвоенной эпохи. Главным фактором, объединяющим снимки в альбоме, становится грустное обстоятельство: этих интерьеров больше нет
20.06.2025
Теперь так не живут: утраченные интерьеры Лондона
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+