18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Дорис Сальседо: «В каждом обществе есть свои темные углы, куда оно не желает заглядывать»

Дорис Сальседо создает художественные произведения исключительно на тему политического насилия, ее работы пронизаны скорбью. Этим летом в Музее Гуггенхайма в Нью-Йорке открылась персональная выставка Сальседо, и художница надеется, что ее исполненные печалью скульптурные композиции заставят нас вновь обрести утраченную восприимчивость к чужой трагедии

Дорис Сальседо. Plegaria Muda («Безмолвная молитва»). Деревянные столы размером с гроб, сквозь щели в которых пробиваются ростки травы
Дорис Сальседо. Plegaria Muda («Безмолвная молитва»). Деревянные столы размером с гроб, сквозь щели в которых пробиваются ростки травы

Тридцать лет — долгий срок оплакивания умерших. Но именно этому посвятила себя колумбийский скульптор Дорис Сальседо, еще в конце 1980-х сделавшая героями своих работ жертв политического насилия и социальной маргинализации. «Все это время я скорбела; мое творчество было выражением скорби; оно представляло собой топологию скорби», — призналась она в 2014 году на вручении Премии Хиросимы, присуждаемой за достижения в области искусств художникам, чье творчество содействует делу мира на планете.

Однако ее скульптуры и инсталляции нельзя назвать суровыми памятниками — скорее, это фантастические объекты, воплощающие в себе погребальную песнь автора о людях, сгинувших в кругах вечного насилия. Прежде чем начать работу, Сальседо тщательно изучает конкретный случай или серию происшествий, затем берет интервью у родственников жертвы, чтобы наполнить произведение содержанием. Для создания последнего, пока не реализованного монумента PalimpsestПалимпсест»), который она собиралась установить в Чикаго во время своей выставки в местном Музее современного искусства в начале этого года, она говорила с матерями погибших в перестрелке молодых людей. По ее замыслу, имена жертв должны были просматриваться сквозь воду, сочащуюся из бетонных блоков, при этом другие выбитые на камне имена оставались бы неразборчивыми.

Еще одна ее работа, Plegaria MudaБезмолвная молитва»), представляет собой поставленные друг на друга столы размером с гроб, между которыми проложена земля, и из трещин в столах пробиваются ростки. К созданию этого произведения ее подтолкнули две истории — массовое убийство в Лос-Анджелесе и расстрел колумбийскими солдатами мирных жителей, трупы которых переодели в одежду партизан. Работа Flor de Piel, красивый саван, вручную сшитый из лепестков роз, посвящена колумбийской медсестре, замученной солдатами. Ее название по-испански означает обнаженность души.


Справка

Дорис Сальседо

Место и дата рождения: Богота, Колумбия, 1958 год

Образование: степень бакалавра изобразительных искусств в Университете им. Хорхе Тадео Лосано в Боготе (1980), степень магистра гуманитарных наук в Университете Нью-Йорка (1984)

Живет и работает: в Боготе

Сотрудничество с галереями: Alexander and Bonin (Нью-Йорк), White Cube (Лондон)

Творчество: с начала 1990-х годов создает скульптуры как отклик на политическое и социальное насилие. Участвовала во многих международных биеннале, в том числе Carnegie International (Питсбург, США, 1995), 26-й Биеннале в Сан-Паулу (Сан-Паулу, Бразилия, 1998), Ливерпульской биеннале современного искусства (Ливерпуль, Великобритания, 1999), Documenta 11 (Кассель, Германия, 2002), 8-й Международной биеннале в Стамбуле (Стамбул, Турция, 2003). В 2007 году создала для Турбинного зала лондонского музея Тейт Модерн инсталляцию под названием Shibboleth («Шибболет»), представлявшую собой гигантскую трещину в бетонном полу, которая разламывает пространство надвое. Ее название означает отделение группы людей от общества. Трещина заполнена, но ее «фантом» остается зримым

Награды: лауреат многочисленных премий и обладатель наград, включая грант Фонда Пенни Макколл (1993), грант Фонда Соломона Р. Гуггенхайма (1995), премию Ordway Prize Фонда Пенни Макколл (2005), Премию Хиросимы (2014)

Еще…

Тема политического насилия изначально присутствовала в вашем творчестве. С тех пор что-нибудь изменилось?

Все остается по-прежнему. Скажем, Первая мировая война — гигантская машина по производству трупов, Вторая мировая война — и вовсе страшнейшее событие в истории. Ничего не изменилось. Даже сейчас, все так же плохо. Я не питаю иллюзий, что искусство спасет жизни или хотя бы уменьшит насилие. Я не верю в эстетическое покаяние. Его не существует.

В средствах массовой информации мы видим так много картин насилия и слышим так много сообщений о смерти и разрушениях, что наши чувства, возможно, притупились. Вы считаете, ваши работы помогут нам вновь обрести восприимчивость?

Надеюсь, что так. В моих работах есть то, чего нет в сообщениях СМИ, которые показывают нам мертвые тела, просто тела. Мне не нравится это слово. Я думаю, что нужно говорить о людях, об их душах, но не в религиозном смысле, а о том, что находится за пределами тела. Человеческое существо гораздо больше, чем просто тело. Это и его связи, отношения, пространство, которое человек занимает, — все, из чего состоит жизнь. Именно эти аспекты я и затрагиваю.

Я посвятила себя искусству о политическом насилии, зная, что это невозможно. Насильственная смерть отвратительна и поэтому вне изображения, она совершенно не поддается символизации. Я знаю: то, что я делаю, — напрасно.

Тогда на какой результат вы надеетесь?

Я вообще не надеюсь на него. И всегда цитирую Пауля Целана, который сказал, что стихотворение похоже на письмо. Вы пишете «Дорогой…» и кому-то это адресуете. Пишете письмо, кладете его в бутылку и бросаете в воду. Если письмо попадет к человеку, которому оно предназначено, — прекрасно, но так почти не бывает. Поэтому не важно, найдет ли письмо адресата, — важен именно тот факт, что вы кому-то его написали. И каждой своей работой я пишу такое письмо. Но опять же, я не верю, что она кого-то спасет или что-то изменит. Я действую всего лишь в области искусства. Политика в моих работах остается в этих пределах, она не выходит за их границы.

Сначала ваше внимание было сосредоточено на Колумбии, затем вы расширили географию и обратились к темам бандитизма в Лос-Анджелесе, к рассказам чикагских матерей, чьи сыновья погибли в перестрелке, к истории вынужденных переселенцев в Турции. Есть ли различия в судьбах этих людей или все они универсальны?

И то и другое. Я начинала с идеи о чистой, совершенной жертве холокоста — об Анне Франк, абсолютно невинной жертве. Потом, по мере исследования этой темы мои взгляды изменились. Сегодняшние жертвы другие. Есть такие, кто одновременно и жертва и палач. Это мне подсказал случай в Лос-Анджелесе. Я поняла, что 14-летний подросток совершенно очевидно был жертвой и в то же время он сам совершал страшные вещи, потому что система поставила его [в такую ситуацию]. То есть существует и другая сторона медали, о которой нужно помнить.

Так часто случается и в Колумбии. Люди перебегают на другую сторону: однажды они засыпают как «герильяс», партизаны, а просыпаются уже как солдаты правых военизированных формирований. Все очень изменчиво. И чем сложнее социальные условия, тем менее устойчивы взгляды людей.

То, что я узнала в Лос-Анджелесе, изменило мое понимание [того, что значит быть жертвой]. Мое прежнее представление об этом было абсолютно наивным, теперь оно многограннее. Ведь мы видим, что подобное происходит повсюду.

В «Палимпсест» вы включили текст и впервые назвали имена жертв. Почему?

Когда разговариваешь с матерью об убийстве ее единственного сына, естественно, прозвучит его имя и появится фото. Человек восстает из небытия. Так что это неизбежно. Я думаю, мы в ответе за каждую смерть. И должны называть имена жертв: это единственная возможность помнить о них, иначе их совсем забудут.

Вы по-прежнему намерены создать это произведение?

В другой форме. Я думаю, что в каждом обществе есть неоплаканные жертвы. Но о них никто не скорбит, поэтому их нужно вспомнить, ведь никто больше этого не сделает. Так что моя работа изменится. Я не смогла сделать ее здесь [в США], не нашла спонсоров — ну, может быть, найду где-то еще. В каждом обществе есть свои темные углы, куда оно не желает заглядывать.

Нынешняя выставка в Музее Гуггенхайма — это ваша первая ретроспектива. Считаете ли вы, что художнику важно оглянуться и посмотреть на свое творчество?

Раньше я думала, что ретроспектива должна быть только посмертной. Но в известном смысле это интересный опыт, потому что дает возможность дистанцироваться от своих произведений и осознать, что ты уже сделал, а, возможно, и изменить концепцию. Думаю, что это обогащает. Давайте посмотрим, что будет, когда я снова примусь за работу.

Самое читаемое:
1
Елизавета Лихачева: «Мой первый приказ — возвращение бесплатного входа для музейщиков и студентов»
Новый директор Государственного музея изобразительных искусств им. А.С.Пушкина, возглавившая его после ухода Марины Лошак, рассказывает о своих ближайших планах и взглядах на развитие музея
27.03.2023
Елизавета Лихачева: «Мой первый приказ — возвращение бесплатного входа для музейщиков и студентов»
2
Главные выставки весны
Среди выставок, которые открываются в новом сезоне в Москве и Санкт-Петербурге, мы советуем обратить внимание на проекты, посвященные панк-культуре, бухарским евреям и русскому балету
03.03.2023
Главные выставки весны
3
Марина Лошак уходит из Пушкинского музея красиво
Директор ГМИИ им. А.С.Пушкина Марина Лошак покидает пост по собственному желанию. Ее место займет Елизавета Лихачева, директор Музея архитектуры им. А.В.Щусева, который, в свою очередь, возглавит Наталья Шашкова
21.03.2023
Марина Лошак уходит из Пушкинского музея красиво
4
Объявлен шорт-лист XI Премии The Art Newspaper Russia
Знакомьтесь с шорт-листом Премии The Art Newspaper Russia в номинациях «Музей года», «Выставка года», «Реставрация года», «Книга года» и «Личный вклад», а также с лауреатами специального приза. Победители будут названы 14 марта
03.03.2023
Объявлен шорт-лист XI Премии The Art Newspaper Russia
5
Лауреаты XI Премии The Art Newspaper Russia названы в Москве
Поздравляем победителей и рассказываем интересные факты о лауреатах в традиционных номинациях «Музей года», «Выставка года», «Книга года», «Реставрация года», «Личный вклад», а также о спецпризе, без которого в этом году мы не смогли обойтись
14.03.2023
Лауреаты XI Премии The Art Newspaper Russia названы в Москве
6
В ожидании девелоперов и урбанистов, или Почему Хайфа напоминает Спящую красавицу
Живописный город на севере Израиля расположился на склонах горы Кармель. Чем он славен, кроме диковинных и немного китчевых Бахайских садов, и что стоит посмотреть в стороне от привычных туристических маршрутов
24.03.2023
В ожидании девелоперов и урбанистов, или Почему Хайфа напоминает Спящую красавицу
7
Галактика русской абстракции охватила Русский музей
Избранные произведения советского андерграунда из собрания Наталии Опалевой приехали на выставку «Параллельные вселенные. От абстракции к артефакту»
02.03.2023
Галактика русской абстракции охватила Русский музей
Подписаться на газету

2021 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+