Бориса Григорьева наконец отделили от русского авангарда

В Санкт-Петербурге 17 июня Дзержинский районный суд продолжил рассмотрение дела искусствоведа Елены Баснер, заслушав очередных трех свидетелей со стороны обвинения.

Первым перед судом предстал Евгений Солдатенков, заведующий отделом реставрации музейных ценностей Государственного Русского музея (ГРМ) и один из авторов недавно опубликованных на его сайте материалов — трех справок, касающихся работы Бориса Григорьева из музейного собрания и копии-подделки, принадлежащей коллекционеру Андрею Васильеву. Уже не в первый раз отвечающие на судебном заседании музейщики четко проводят различия между оригиналом — «Парижским кафе» из собрания ГРМ — и принадлежащей Андрею Васильеву подделкой «В ресторане», но представители обвинения продолжают употреблять название «В ресторане» применительно к обеим работам.

В 1983 году художник-реставратор Солдатенков вместе с Еленой Баснер в составе музейной комиссии занимались чисто технической работой — в квартире коллекционера Бориса Окунева упаковывали перед отправкой в музей работы, переданные по завещанию его дочери. Картон Бориса Григорьева не относился к самым значительным произведениям в окуневском собрании, однако реставратор запомнил «Парижское кафе»: в отличие от других вещей в рамах и под стеклом, эта работа была в ужасном состоянии, покоробленная, как корыто. После поступления в музей ее отреставрировали, и в суде был зачитан подробный протокол реставрации, который не вызвал у нынешнего руководителя всех реставраторов Русского музея никаких возражений.

В вопросах Андрея Васильева к свидетелю снова возникло отклоненное в 2012 году обвинение в продаже нескольких работ Владимира Лебедева и рисунка Павла Филонова из принадлежащей Русскому музею коллекции Окунева — тогда после следственной проверки коллекционеру было отказано в возбуждении дела. Как сказала судья, истец по-прежнему пытается найти автора подделки и обвинить в этом музей, что не входит в задачу процесса.

Вторым перед судом выступила реставратор графики Елена Шашкова, ныне работающая в Государственном Эрмитаже, которая в 1984 году занималась картиной Бориса Григорьева «Парижское кафе». Она подтвердила все свои слова и описала плачевное состояние работы перед реставрацией, которая продолжалась примерно полгода.

После перерыва свидетелем выступал Андрей Крусанов, известный историк искусства русского авангарда и один из авторов метода относительной датировки живописи по содержанию изотопов в красочном слое. Он сразу заявил, что художник Григорьев не входит в круг его интересов. С обсуждаемой работой он познакомился по фото в 2011 году уже после выдвинутых Васильевым обвинений в адрес Елены Баснер. Тогда, помогая ей, он сличил три изображения, оказавшихся различными: работу из коллекции Васильева, русскомузейную вещь и репродукцию из «Моего журнала для немногих» Бурцева. Затем Крусанов помог с точным химическим анализом, поскольку использовавшийся в Русском музее прибор «Ультрамаг» не был совершенно надежен. Он взял с находившейся на экспертизе в ГРМ работы «В ресторане» пробы и в двух лабораториях, ГосНИИР и Московского музея современного искусства, получил одинаковые положительные результаты о наличии ФЦ-пигментов, появившихся только в конце 1930-х годов. Своими выводами он поделился с Еленой Баснер. Обвинение пыталось, но так и не смогло найти в отношениях между Крусановым и Баснер финансовую заинтересованность.

Отвечая на вопрос адвоката, относится ли Борис Григорьев к русскому авангарду, Андрей Крусанов прочел в зале суда впечатляющую мини-лекцию. Принадлежность Григорьева к русскому авангарду, которую справедливо оспаривает Крусанов, не совпадает с дефиницией, приведенной в справке Русского музея. Чтобы убедиться в правоте свидетеля, адвокат даже прибегла к авторитету Дмитрия Сарабьянова, процитированного Крусановым в первом томе его книги «Русский авангард».