18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Четверть века назад в Лондоне (и не только) люди искусства говорили в основном о «Сенсации». Несмотря на название, от выставки коллекции Чарльза Саатчи в Королевской академии художеств, которая проходила с 18 сентября по 28 декабря 1997 года, ожидали, скорее, фиаско по всем фронтам. Многие из «Молодых британских художников» (Young British Artists, YBA) либо прежде выставлялись в Галерее Саатчи на Баундэри-роуд, либо уже имели за плечами собственные и весьма успешные персональные выставки: Дэмиен Хёрст и братья Чепмены — в Институте современного искусства (ICA), Трейси Эмин — в Галерее Южного Лондона. Рейчел Уайтред и Хёрст на тот момент были даже обладателями Премии Тёрнера. Так что не был ли проект просто попыткой нажиться на их славе?
Величайший промоутер искусства второй половины ХХ века родился в Багдаде в 1943 году. В четыре года вместе с родителями переехал в Лондон. Позже оказался в США. В возрасте 22 лет уже работал копирайтером в крупном рекламном агентстве. В 1970 году вместе с братом Морисом основал собственное рекламное агентство Saatchi & Saatchi, с 1986 по 1995 год остававшееся крупнейшим в мире. Агентство, в частности, пиарило избирательную компанию Маргарет Тэтчер.
В 26 лет Чарльз Саатчи купил свою первую картину; постепенно его вкусы менялись от американского минимализма к актуальному британскому искусству. Выставка «Сенсация» 1997 года была пиком его карьеры в искусстве. После Лондона выставка переехала в Берлин, а затем в Нью-Йорк, в Бруклинский художественный музей, и там вызвала еще большие споры. В центре скандала оказалась картина Криса Офили «Дева Мария», в которой был использован слоновий навоз. Мэр Нью-Йорка Рудольф Джулиани назвал работу «отвратительной» и пригрозил наказать музей, если он не отменит выставку. И хотя суд его не поддержал, Национальная галерея Австралии в Канберре предпочла отказаться от показа «Сенсации».
Чарльз Саатчи пытался потрясти мир еще несколько раз (например, устроил выставку «USA Today. Новое американское искусство», которую в 2007 году показывали в Эрмитаже), но все его последующие проекты не имели такого сенсационного успеха.
В 1985 году открыл Галерею Саатчи. Она несколько раз меняла помещение и сейчас находится в историческом здании штаб-квартиры герцога Йоркского в лондонском Челси. В 2013 году тут прошла огромная выставка «Постпоп-арт. Встреча Востока и Запада», объединившая русских, китайцев и англичан, в 2016-м — ретроспектива Айдан Салаховой. В 2019 году Галерея Саатчи стала некоммерческой площадкой. Т. M.
Однако мы тогда недооценили рекламный гений Саатчи, его способность ловить волну и чувствовать дух времени. Это был эмоционально заряженный год: премьер-министром Британии стал, уверенно победив на выборах, Тони Блэр, принцесса Диана попала в роковую автокатастрофу, а журнал Vanity Fair вышел со знаменитой обложкой Cool Britannia (на ней вокалист группы Oasis Лиам Галлахер и звезда «Смертельного оружия» блондинка Пэтси Кенсит лежат на постельном белье с рисунком британского флага). В общем, Лондон снова свинговал, так что почему бы молодым художникам не штурмовать истеблишмент? А какая цель в этом смысле лучше, чем замшелая, почтенная Королевская академия художеств?
Эта выставка чудом оказалась в музее, когда в графике академии появилась дыра, которую надо было чем-то закрыть. Уже за пару месяцев до открытия, которое было намечено на сентябрь, пиар-машина Саатчи заработала в полную силу. Журналистам пачками рассылали пресс-релизы, подогревая ожидание намеками на скандальные работы, которые наверняка вызовут общественное возмущение.
Так и случилось. Но публика возмущалась не акулой Хёрста, не головой Марка Куинна, сделанной из застывшей крови, не манекенами братьев Чепмен, а «Мирой» (1995) Маркуса Харви — портретом-мозаикой, состоящим из сотен отпечатков детских ладошек, складывающихся в полицейский снимок Миры Хиндли, получившей пожизненный срок за убийство пятерых детей в 1966 году. Слух о том, что работа будет на выставке, курсировал еще перед открытием. Портрет вызвал беспрецедентный общественный резонанс: его пытались уничтожить вандалы и яростно критиковала пресса.
Не менее жаркие дебаты разгорелись вокруг палатки Трейси Эмин, украшенной именами всех, с кем художница когда-либо спала. СМИ подавали это как пример сексуальной распущенности автора, несмотря на то что в этом списке были ее родственники, просто школьные друзья и даже единоутробный брат-близнец.
Возможно, шум и ярость, окружавшие «Сенсацию», стали не только проблемой для авторов скандальных произведений, но и заглушали более тонкие прочтения и смысл других экспонатов. Однако благодаря ажиотажу число посетителей за три месяца работы выставки перевалило за 350 тыс.
Для Саатчи это был беспроигрышный проект: показ скандальной коллекции в стенах академии только поднял ее репутацию. Сам бизнесмен утвердил себя в роли авторитетного коллекционера, а своих художников — как авторов, к которым следует относиться серьезно.
Такое явное признание, конечно, принесло хорошую прибыль, когда Саатчи решил продать многие вещи, участвовавшие в «Сенсации», после того как завершилось международное турне выставки.
Но с самого начала «Сенсация» была искусно разыгранным спектаклем. Саатчи усиленно создавал впечатление, что был главным покровителем и хранителем молодого британского искусства и что все эти художники были с ним с самого начала. Тем не менее, хотя Саатчи, несомненно, создал бренд YBA — он использовал это словосочетание для названия серии выставок в своей галерее, — несколько ключевых работ YBA для «Сенсации» купили в последний момент, прямо перед началом выставки. Например, ту же палатку Эмин или «Пулевое отверстие» (1988) Мэта Коллишоу, в 1988 году бывшее главным экспонатом на Freeze, первой выставке выпускников Goldsmiths, куратором которой был Хёрст.
Вся мифология вокруг «Сенсации» также умалчивает, что многие из 42 участников имели мало общего друг с другом или с ядром YBA. Работы, не относящиеся к «Молодым британским художникам», варьировались от архитектурных моделей Langlands & Bell и манекенов Йинки Шонибаре, одетых в ткани с африканским узором, до огромных изображений скаковых лошадей Марка Уоллингера, спокойных абстрактных полотен Марка Фрэнсиса и фотореалистичных перерисовок картин Франка Ауэрбаха и Сальвадора Дали кисти Гленна Брауна.
Несмотря на свалившуюся после выставки славу, многие художники, в том числе будущие звезды, не выпрыгивали от счастья из штанов от возможности поучаствовать в скандальной выставке, которая теперь повсеместно преподносится как «открывшая эти громкие имена». Скульптура Гэвина Тёрка «Поп» — восковая фигура-автопортрет в натуральную величину в образе Сида Вишеса, басиста панк-рок-группы Sex Pistols, в ковбойской позе Элвиса, изображенного Энди Уорхолом, — была одним из ключевых экспонатов «Сенсации». На закрытый предпоказ, куда пригласили множество звезд, художник явился бородатым бродягой: оделся в грязные вонючие тряпки, обмотал ноги газетами. «Как художник, я чувствовал, что меня будто раздевают, так что старался не воспринимать это серьезно, — признался он автору этой статьи позже. — Искусство на выставке использовалось не по назначению. На самом деле это была будто чужая вечеринка».
Спустя четверть века можно сказать, что во многих отношениях «Сенсация» была, несомненно, знаковой выставкой. Она собрала невероятное количество великих и значимых с исторической точки зрения работ, даже несмотря на то, что они пострадали от рекламного и несколько сумбурного стиля кураторства Саатчи и исполнительного секретаря выставочной программы академии Нормана Розенталя. Экспозиция также стала отражением пафосного, дерзкого духа середины 1990-х, явившись предтечей будущих, зачастую ужасных альянсов между государственными музеями, коллекционерами и коммерческими интересами. Более того, «Сенсация» доказала: сочетание силы СМИ и пиар-кампании может превратить выставку современного искусства в обязательное к посещению событие с огромными кассовыми сборами.
