«Если не считать Тинторетто, Бароччи был самым значительным итальянским художником второй половины XVI столетия», — писал об этом мастере один из крупнейших знатоков классического итальянского искусства Макс Дворжак. Федерико Бароччи (1535–1612) родился в Урбино, на родине Рафаэля, несомненно, оказавшего на него влияние: чтобы познакомиться с творчеством своего гениального земляка, в 1550 году Федерико специально поехал в Рим. Второй раз он оказался в папской столице в 1561 году, получив заказ на роспись потолка летнего Бельведера папы Пия IV в Ватиканских садах. Незаурядный талант провинциального живописца не остался незамеченным: у Бароччи появились не только влиятельные заказчики, но и враги. В 1564 году он неожиданно тяжело заболел, возможно, отравленный завистниками (художник пишет об этом в своих письмах). Бароччи возвращается в Урбино, где только через четыре года вновь берется за кисть. Но уже до конца своих дней ведет уединенный образ жизни, так и не оправившись от болезни и страдая от внезапных приступов меланхолии. Всю оставшуюся жизнь Бароччи пишет на заказ религиозные композиции для церквей, в которых просматривается влияние Тинторетто и Корреджо, и иногда портреты. На выставке в Лондоне можно увидеть его лучшие алтарные композиции, в том числе знаменитые Погребение из Сенигаллии и Тайную вечерю из кафедрального собора в Урбино. Всего представлено 14 алтарных образов и картин на религиозные сюжеты с характерной для мастера диагональной пространственной динамикой, необычными светотеневыми эффектами и колоризмом, который сам Бароччи называл «концертом красок» и в чем у урбинского мастера вряд ли были конкуренты среди современников. Именно насыщенный глубокий цвет придает нечто ирреальное его образам. Известно, что Бароччи даже намечал пастелью цветовые тона будущей картины и был одним из первых художников своего времени, всерьез увлекшихся этой техникой. Четыре великолепных по свободе письма и психологической глубине портрета кисти Бароччи в экспозиции свидетельствуют и о цепкости его глаза к натуре. Об этом же говорят его эскизы и рисунки с натуры, выставленные рядом с живописью. Рисование было настоящей страстью Бароччи — каждую из его картин предваряло множество виртуозных подготовительных набросков. Возможно, именно поэтому религиозные сюжеты в интерпретации мастера обретали ту необычайную живость и эмоциональность, которые притягивают зрителя и сегодня.
