В марте лондонский дилер Ричард Нейджи сделал смелый шаг, полностью посвятив свой стенд на ярмарке Art Basel в Гонконге Эгону Шиле (1890–1918), выставив 40 его произведений, застрахованных на впечатляющую общую сумму — $100 млн. В июне инициативу подхватит Galerie Saint Etienne из Нью-Йорка, которая везет на Art Basel в Базеле подборку блестящей графики художника. Если у западной аудитории имя Шиле на слуху, то в Азии с творчеством одного из ведущих представителей австрийского экспрессионизма знакомы не так близко.
В откровенном и вызывающем творчестве Эгона Шиле много неприкрытой сексуальности (художник даже был приговорен к кратковременному тюремному заключению за демонстрацию рисунков эротического характера). «Шиле исследует человеческую природу на самом базовом уровне, — говорит Нейджи. — В большинстве случаев в его рисунках даже отсутствует фон… все внимание сосредоточено на фигуре».
Рынок работ Шиле весьма ограничен, в первую очередь из-за высоких цен. На стенде Нейджи они начинались с $100 тыс. и доходили до $12 млн — не самая комфортная точка входа для молодых коллекционеров. Кроме того, чтобы в полной мере оценить Шиле, требуется глубокое знаточество: утонченность и нежность ряда рисунков легко не заметить за тревожностью и физической напряженностью.
Как показывают данные об аукционных результатах Шиле, собранные Art Market Research, в 2000 году произошел резкий скачок цен на его произведения. В период с 2000 по 2017 год они выросли на 1122,9%.
«В 1940-е годы Шиле можно было купить всего за $20, в 1950-е — за $100», — рассказывает эксперт Джейн Каллир, автор каталога-резоне художника и директор нью-йоркской Galerie St. Etienne, основанной ее дедом Отто в 1939 году.
Выше всего ценятся картины Шиле маслом, гораздо более редкие (2% от всех аукционных продаж), чем произведения на бумаге. Аукционный рекорд на его живопись был установлен в июне 2011 года на лондонских торгах Sotheby’s, когда картина «Дома с пестрым бельем» («Пригород II») (1914) ушла с молотка за £24,7 млн ($39,8 млн), уложившись в эстимейт £22–30 млн (в отличие от результатов торгов, в предпродажном эстимейте не учитывается комиссия). Но в 2017 году два других полотна на аукционах провалились. «Данаю» (1909) сняли с торгов нью-йоркского Sotheby’s, ее эстимейт в $30–40 млн посчитали чересчур высоким для произведения, где слишком очевидно влияние учителя Шиле Густава Климта. Непроданной осталась и другая известная картина маслом — «Дом в горах» (1915), опять же, вероятнее всего, переоцененная организаторами аукциона (эстимейт £20–30 млн).
Что же касается произведений Шиле на бумаге (25% от всех аукционных продаж), то в этой категории ценовой рекорд установил на лондонском Sotheby’s в 2013 году рисунок «Любовники» («Автопортрет с Валли») (1914 или 1915), проданный за £7,9 млн ($12,3 млн).
Нейджи и Каллир сходятся во мнении, что дефицит — главная проблема этого рынка и что с годами ситуация становится все хуже. «Сегодня уже никому не удастся собрать коллекцию уровня той, что принадлежит Музею Леопольда в Вене», — считает Каллир.
Коллекционерам следует обращать внимание на две вещи. Первая — провенанс. Во время Второй мировой войны часть работ Шиле незаконно конфисковали нацисты. Соответственно, необходимо сверяться с каталогом-резоне и тщательно проверять, в чьей собственности произведение находилось в 1930–1940-е годы.
Иногда, если выясняется, что работа была незаконно изъята в период войны, новым владельцам удается достичь договоренности с потомками тех, кому она когда-то принадлежала. Так, в ноябре 2018 года на торгах Sotheby’s в Нью-Йорке за $24,6 млн был продан «Город в сумерках» («Маленький город II») (1913), когда-то конфискованный и в конце концов возвращенный по закону о реституции семье владельцев.
Вторая проблема — подлинность. Рынок полон подделок, Каллир говорит, что видит их приблизительно по одной в неделю. «По счастью, большинство подделок отсеивается на начальном этапе, не успев далеко продвинуться по „пищевой цепи“, и каталог-резоне служит надежной защитой», — замечает она. Кроме того, есть работы, которые после смерти Шиле раскрасил муж его сестры Антон Пешка; они ценятся гораздо ниже, чем произведения, полностью созданные Шиле.
Содержание отдельных вещей Шиле с их откровенной наготой может показаться неуместным носителям азиатской ментальности, но Нейджи напоминает: «В Японии существует яркая традиция сюнги (эротический рисунок. — TANR), она прекрасно уживается со сдержанным поведением японцев в обществе, и я не думаю, что с другими частными покупателями дело обстоит иначе… привлекательность эротики универсальна». При этом, по его словам, натуралистичные и узнаваемые работы 1917–1918 годов в последнее время продаются за большие деньги «охотникам за трофеями», в то время как настоящие ценители Шиле предпочитают более сложные экспрессионистские произведения 1910–1912 годов.
«Есть так называемые собиратели трофеев, им нужно только „самое-самое“, в результате цены на такие работы взлетают до небес, разделяя рынок на две части. И в его нижнем сегменте случаются очень выгодные сделки, которые заключают знатоки, глубже понимающие творчество Шиле», — рассказывает Каллир.
Что касается спроса на Шиле в Азии, то Нейджи уверяет, что у него уже есть несколько китайских коллекционеров, «хоть и совсем немного». Как бы то ни было, когда на лондонских торгах Sotheby’s 26 февраля «Рыбацкая лодка в Триесте» (1912) была продана за превысившие эстимейт £10,7 млн ($14 млн), основные конкуренты участника, купившего лот, по данным аукционного дома, были из Азии. Нейджи говорит, что решил привезти Шиле в Гонконг в надежде как найти новых коллекционеров, так и «популяризовать художника».
