18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Величие «почеркушек», или Чем прекрасна архитектурная графика

pr гтг
pr гтг

Выставка архитектурной графики XVIII–XXI веков «Только Италия!» из собрания Музея архитектурного рисунка Фонда Сергея Чобана (Берлин) и Третьяковской галереи, открытая в Третьяковке до 27 июля, дает повод поговорить о самой сути этого странного жанра — рисунков архитекторов и архитектуры.

Главный вопрос, на который нужно ответить, прежде чем идти на выставку Только Италия!: почему архитектурная графика достойна такого же внимания, что и, к примеру, живопись из Академии Каррара или Золото инков? Что говорить, графика по сию пору считается искусством если не второго сорта, то, скажем так, второстепенным. И тут можно только изумляться силе инерции, которая действует уже веков пять-шесть. В самом деле, веке в XV никому бы и в голову не пришло считать рисунок, тем более эскизный, тем более изображающий здание, которое то ли разрушено, то ли вовсе не построено, произведением искусства и вообще как-то с ним считаться. Тогда ценность представлял построенный дом, написанный и установленный в церкви алтарный образ, статуя, высящаяся над кенотафом кондотьера или могилой князя, но никак не наброски на бумаге, которые им предшествовали. Чтобы рисунок, в том числе архитектурный, стал чем-то важным, чем-то ценным и исполненным смысла, в европейском мозгу должен был произойти щелчок, в результате которого художник со всей его индивидуальностью, с его неповторимым гением и даже прихотями стал чем-то более важным, чем дворец, который он построил, или фреска, которой он его украсил. И этот щелчок случился, звонок прозвенел, сигнальная пушка выстрелила в XVI веке: Джорджо Вазари, которому мы обязаны биографиями главных художников итальянского Ренессанса, объявил рисунок основой всех искусств и первым, бесценным и неопровержимым свидетельством гениального замысла. Недаром по-итальянски у замысла и рисунка одно имя — disegno. Тот же Вазари первым начал хвастать тем, что у такого-то маэстро прихватил в свою коллекцию рисунок, а у другого — аж целую папку.

Архитектурный рисунок еще дольше, чем рисунок живописцев, пробивал себе дорогу к публике. Сегодня трудно поверить, но величественные, искусно вычерченные перспективы, благодаря которым можно совершить мысленное путешествие по еще не построенному зданию, детальные фасады, на которых можно рассмотреть каждый наличник и каждый бюстик, угнездившийся в нише, — в общем, впечатляющие чертежи, которыми сегодня архитекторы завораживают воображение заказчиков и публики, вовсе не были в ходу каких-то шесть-семь веков назад. То, чем пользовалисьстроители готических соборов и толстостенных рыцарских замков, вообще мало напоминало графику в современном понимании: это были скорее схемы, которые не говорили ничего ни уму, ни сердцу непосвященных. А посвященным, но чужим этого вовсе старались не показывать, поскольку из тех чертежей опытный конкурент мог понять не только что будут строить, но и, самое главное, как.

Все радикально изменилось к концу Ренессанса, когда на смену строителям готических соборов пришли те, кто решил, что главным секретом красоты, величия и вечности владели не их непосредственные предшественники и наставники, а зодчие Древнего Рима. Но, чтобы проникнуть в самое существо их открытий, мало было постичь числа и конструкции — нужно было зарисовать каждую деталь, очертания каждого карниза, профиль каждой балки. Тогда они позаимствовали у художников их рисунок — такой, который понятен и другому художнику, и любителю искусства, и простому смертному, — и начали рисовать древние руины. Конечно, большинство из них было в Италии, поэтому запечатление Италии с ее древностями стало такой же неотъемлемой частью жизни архитектора, каки поиск заказов, препирательство со строите- лями и вразумление помощников.

Но где руины, там и попытки достроить их до былого великолепия, воссоздать мир утраченный, но благодаря рисунку вновь обретенный. Собственно говоря, выставка Только Италия! и есть портрет того самого обретенного мира — мира неисчерпаемого, в который европейская культура пристально всматривается всякий раз, когда меняет свое привычное русло. Из этого разнообразного и полного фантастических черт портрета ясно многое.

Например, что в Италии, в ее памятниках древности и современности есть все, что может вдохновлять художника, архитектора, сценографа. Потому что, как показал еще Пиранези, античные руины могут быть и строго классичны, и вопиюще антиклассичны. Они могут быть полны винкельмановского «спокойного величия», как, скажем, в рисунках Джакомо Кваренги, а могут напоминать мираж, в котором зиккураты громоздятся на многоколонные портики, а обелиски теснят похожие на свадебные торты ротонды, как у Мишеля-Анжа Шалля (листы всех перечисленных, конечно же, есть на выставке). Что итальянская архитектура неотделима от итальянской природы, и только вместе они рождают особый род величественной меланхолии, которой проникаются в Италии все художники, независимо от национальности и времени. Что в самых крошечных, самых эскизных рисунках живет целый мир, и построенные в действительности храмы и дворцы — лишь его осколки, и потому, чтобы понять их как следует, нужно смотреть рисунки.

Какие только обстоятельства, не имеющие ни малейшего отношения к творчеству, не накладывают отпечатка на реальную архитектуру — ту, которая из камня и кирпича!.. А та, которая на листочке бумаги и которая, может быть, никогда в камень и кирпич не воплотится, доносит до нас авторскую мысль, восстанавливает ее контекст и дает представление о том самом мире, в котором эта мысль родилась. А имя тому миру, который питал авторов главных архитектурных декораций, в которых протекает наша жизнь, — от Тома де Томона до Жолтовского и от Тона до Щусева, — Италия, общая историческая родина всех, для кого архитектура не пустой звук.

Самое читаемое:
1
Борис Орлов и Салават Щербаков возмущены реконструкцией Южного речного вокзала
Памятник советского модернизма 1980-х годов, открытый в Москве после реконструкции, несмотря на заявления властей о «воссоздании», оказался далек от оригинала, говорят его создатели — скульпторы Салават Щербаков и Борис Орлов
12.05.2023
Борис Орлов и Салават Щербаков возмущены реконструкцией Южного речного вокзала
2
Выдача «Троицы» Рублева на праздник 4 июня может быть отложена
Представитель РПЦ допустил возможность отсрочки перемещения иконы до того момента, как будет создана защитная капсула, при этом за последние месяцы количество проблемных участков на иконе увеличилось до 71
24.05.2023
Выдача «Троицы» Рублева на праздник 4 июня может быть отложена
3
Загадка «невозможной» древнеегипетской скульптуры, похоже, решена
Маргарет Мейтленд, исследовательница древней культуры долины Нила, обнаружила прямую связь музейной статуи с жителями целой деревни мастеров, специализировавшихся на создании гробниц для правителей страны
23.05.2023
Загадка «невозможной» древнеегипетской скульптуры, похоже, решена
4
«Троица» Андрея Рублева и рака Александра Невского переданы РПЦ
Президентом РФ Владимиром Путиным принято решение о возвращении РПЦ иконы «Троица», написанной Андреем Рублевым. Накануне Государственный Эрмитаж дал согласие соединить раку, гробницу и мощи святого на территории Александро-Невской лавры
15.05.2023
«Троица» Андрея Рублева и рака Александра Невского переданы РПЦ
5
Прощальное дефиле: выставка памяти Зайцева и Юдашкина открылась в Эрмитаже
На выставке в «Старой Деревне» представлены все костюмы из собрания Эрмитажа, которые в разные годы музей получил в дар от самих кутюрье или от тех, для кого они были созданы
16.05.2023
Прощальное дефиле: выставка памяти Зайцева и Юдашкина открылась в Эрмитаже
6
В Эрмитаже и скандал — все равно культурное событие
Все, что вы хотели знать о форс-мажорах и криминальных происшествиях в знаменитом музее, но не понимали, у кого спросить, — в новой книге издательства «Слово». Ее авторы — журналистка Джеральдин Норман и директор Эрмитажа Михаил Пиотровский
12.05.2023
В Эрмитаже и скандал — все равно культурное событие
7
Большой кремлевский шапочный разбор близок к завершению
Реставраторы Музеев Московского Кремля закончили работу над царской Алтабасной шапкой из Оружейной палаты. Это предпоследний из семи головных уборов, исполнявших в России роль монарших регалий, которые сейчас поэтапно приводятся в порядок
15.05.2023
Большой кремлевский шапочный разбор близок к завершению
Подписаться на газету

2021 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+