18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Джермано Челант: «Я больше не куратор — я не выбираю работы, документы выбирают их»

В Милане, в Фонде Prada открылась грандиозная выставка, посвященная эпохе Бенито Муссолини. Ее куратор, легендарный Джермано Челант рассказал о своей идее нового типа выставок Милене Орловой, главному редактору TANR

Грандиозное шоу «Post Zang Tumb Tuuum: искусство — жизнь — политика. Италия 1918–1943», включающее более 600 работ 100 авторов и 800 документов, обещает стать вехой в мировом выставочном искусстве. Ее куратор ставил себе цель не только реконструировать 24 исторические экспозиции итальянского искусства второй четверти ХХ века, но и изменить само представление о том, что такое выставка сегодня.

Эпоха Муссолини — почему такой выбор? Тут есть что-то личное для вас?

Нет-нет, ничего личного. Я историк, и все, что я делаю, я делаю с целью показать определенный период — исторический или современный. Но не просто показать произведения в белых стенах «белого куба», что значит нигде, а показать их в контексте. Этой контекстуализацией я занимаюсь много-много лет, это нормальный подход для меня — воспроизвести культурный ландшафт.

Над этой выставкой мы работали семь лет. Мне кажется, эпоха Муссолини должна быть интересна новому поколению, особенно сейчас, когда во всем мире усиливаются правые движения, когда у нас есть Трамп и так далее.

Наша выставка поднимает вопрос: что может сделать художник в эпоху диктатуры? Сейчас много художников, которые борются с режимами — в Сирии и в других странах. На какой компромисс — с властью или рынком — вы готовы пойти? Это один вопрос. Другой — как искусство как таковое выживает в подобные периоды?

Эпоха Муссолини — важный пример. Вы понимаете, поначалу фашисты были очень продвинутыми в смысле поддержки культуры. Они принимали разное искусство, особенно футуризм, и вообще эксперименты, весьма радикальные для того времени. Нам было интересно все это проанализировать.

И наконец, очень важный для меня момент: я хочу изменить саму идею выставки.

Выставки как таковой?

Да, изменить сам язык экспозиции и попытаться создать новый вид выставок. Я больше не куратор — я не выбираю работы, документы выбирают их. Вот у меня есть картинка, фотография документальная, и наша задача — найти запечатленные на ней произведения. Шедевры это или нет, не важно. Извините, мы показываем то, что есть. И если вы как куратор лично представляете какую-то идеологию, то здесь у меня нет идеологии, у меня есть документальные свидетельства. Обычно, когда вы пишете историю, у вас есть теория и ее иллюстрации. Здесь я ничего не иллюстрировал, история иллюстрирует себя сама.

Жанр исторической реконструкции с вашей легкой руки стал очень популярным. Ваша выставка «Когда отношения становятся формой» в Фонде Prada в Венеции, воспроизводящая одноименную выставку концептуализма 1969 года, вызвала фурор этим документальным подходом. Но все же не думаете ли вы, что куратор таким образом, показывая все без разбора, как бы снимает с себя ответственность?

Что вы имеете в виду? Интерпретацию? Но, прежде чем предложить интерпретацию, вы должны честно рассказать, как все было. Все предлагают интерпретации, никто не делает исследования.

А потом, это же цензура, когда вы говорите: это плохое искусство, это хорошее искусство. Такой способ мысли был характерен для послевоенной эпохи, когда фактически стиралась история. Особенно в Америке, где все оценивалось с точки зрения идеологии. Они отвергали футуризм, потому что это фашизм, они отвергали конструктивизм, потому что это коммунизм.

А соцреализм — потому что это китч, как написал Клемент Гринберг.

Совершенно верно! Пятьдесят лет история искусства писалась с идеологических и политических позиций.

Вы отдаете себе отчет в том, что эта выставка неизбежно будет восприниматься и как политическое высказывание? Не боитесь, что вас обвинят в том, что вы оправдываете фашизм?

Нет, я этого не боюсь. Я не оправдываю фашизм, я оправдываю итальянское искусство, его свободу. И потом, на выставке много секций, посвященных тем, кто боролся с фашизмом, многим интеллектуалам. Другое дело, что от них осталось мало работ, ведь часто они сидели в тюрьме.

Выставка заканчивается залом, в котором противопоставлены римский район Е42, где мы видим Квадратный Колизей (Дворец итальянской цивилизации, построенный в 1942 году. — TANR), и фотографии партизан, работы, изображающие бойни, трупы.

И в конце — черная картина, фотография первой выставки, сделанной после падения фашизма, после освобождения. Она была посвящена погибшим в период фашизма, но в то же время это вход в новую жизнь. Там все равно есть искусство. И вы понимаете, что искусство выживает при любых обстоятельствах.

Вы сказали, что не выбирали искусство, но все-таки вы же отобрали документы, по которым реконструировали события?

Это объективная реальность. Например, у вас есть фотография дедушки, и по этой фотографии вы можете понять, что он жил в деревне и так далее и тому подобное. Вы должны быть реалистичны. Если я буду делать выставку про африканское искусство, я не возьму только художественные объекты — я постараюсь воссоздать контекст этого искусства. То же самое про Сирию или Алжир. Вообще это фундаментальный вопрос: сегодня вы не можете показывать просто искусство, вы должны реконструировать обстоятельства, в которых оно появилось, в этом все дело!

Вы изобрели термин «бедное искусство» (arte povera), который используется до сих пор, он хорошо известен и в России, например. Есть ли у вас определение для сегодняшнего искусства?

Нет, у меня нет такого определения. Сейчас это не нужно. Термины и определения были важны в эпоху групп и движений, примерно до середины 1980-х. Потом рынок все это отменил, на первый план выдвинулись индивидуальности. Понимаете, современный художественный рынок хочет иметь дело не с командами, а только с отдельными художниками, с именами, со звездами. Теперь это как в Голливуде — звезда, суперзвезда. Рынку нужны имена, объекты на белых стенах, он ничего не хочет знать про политику и контекст.

И поэтому сегодня невозможно делать выставку только из живописи, из картин. Если это искусство из России, вы должны не забыть про литературу, про кино. Вы живете сейчас, вы смотрите телевизор, пользуетесь компьютером — все это и есть тот контекст, который надо учитывать.

Каким вы видите будущее искусства?

Я никогда не смогу ответить на этот вопрос.

Самое читаемое:
1
Легендарную коллекцию Елены Батуриной открыли для всех читающих
Собрание изделий Императорского фарфорового завода — пожалуй, крупнейшее в частных руках — опубликовано в трехтомном каталоге, который недавно был выпущен в свет Государственным институтом искусствознания
15.11.2024
Легендарную коллекцию Елены Батуриной открыли для всех читающих
2
Третьяковка расширилась снова, на этот раз на ВДНХ
Вслед за открытием нового корпуса на Кадашёвской набережной музей занял Центральный павильон на ВДНХ с выставкой искусства XX–XXI веков
12.11.2024
Третьяковка расширилась снова, на этот раз на ВДНХ
3
«Не такой уж суровый»: в Третьяковской галерее открылась ретроспектива Виктора Попкова
В Третьяковке в Кадашах открылась ретроспектива Виктора Попкова, задуманная еще десять лет назад. Однако ее подготовка растянулась на годы. Каким явили современному зрителю шестидесятника, которого знают как мастера «сурового стиля»?
05.12.2024
«Не такой уж суровый»: в Третьяковской галерее открылась ретроспектива Виктора Попкова
4
Возрождение исторического дома Анны Монс в Немецкой слободе
Строение конца XVII века после проведенной реставрации выглядит не совсем так, как при молодом царе Петре Алексеевиче, но гораздо лучше, чем всего несколько лет назад, когда его состояние было фактически аварийным
28.11.2024
Возрождение исторического дома Анны Монс в Немецкой слободе
5
Неисчерпаемый Сергей Щукин в ГМИИ им. А.С.Пушкина
В Пушкинском музее начала работу еще одна выставка по мотивам великой коллекции
26.11.2024
Неисчерпаемый Сергей Щукин в ГМИИ им. А.С.Пушкина
6
Выставка Алексея Моргунова отдает дань выдающемуся экспериментатору
Поставить Алексея Моргунова в один ряд с первыми авангардистами начала ХХ века Ларионовым, Малевичем и Татлиным — цель выставки в Новой Третьяковке. Задача сложная. Начнем с того, что большинство зрителей спрашивают: «Моргунов? А это кто?»
13.11.2024
Выставка Алексея Моргунова отдает дань выдающемуся экспериментатору
7
Наталия Опалева: «Художники — это, пожалуй, одна из самых незащищенных сейчас частей населения»
Музею AZ исполняется десять лет. Его основатель и директор, коллекционер Наталия Опалева, рассказывает, как от Анатолия Зверева и шестидесятников азарт привел ее к современному искусству, о новом пространстве и новых горизонтах
25.11.2024
Наталия Опалева: «Художники — это, пожалуй, одна из самых незащищенных сейчас частей населения»
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2024 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+