В Гран-пале рассудили, что столь дорогую сердцу и глазу француза тему музеи до сих пор несправедливо обходили стороной — стало быть, надо эту оплошность исправить. Главой команды кураторов пригласили директора Музея Пикассо в Париже Лорана Ле Бона — человека страстного и увлекающегося, из него вышел бы неплохой садовник. Выставке же этой стихийный сумбур не к лицу. Она логично переходит от гумуса к инсталляции, притворяясь то естественно-научным музеем, то художественным. Фрески Помпей соседствуют здесь с гербариями Жан-Жака Руссо и фиалками Альбрехта Дюрера, датируемыми 1490 годом, — одним из первых изображений цветов в искусстве во времена, когда ботаника только-только утверждалась в статусе науки.
Фотографии на растительную тему Анри Картье-Брессона и Йозефа Судека тонут в панорамах дворцов Версаля и Марли. Восковые цветы-скульптуры одним кураторам известного мавританского художника и кучки-образцы луарской земли «собирателя пыли» Коичи Куриты блекнут перед блеском «ботанических» украшений Cartier и Van Cleef & Arpels, а именитые художники-садовники Клод Моне и Жан Оноре Фрагонар соседствуют с безымянными лейками и тяпками, и еще есть фильмы, и, кажется, что свой рассказ — вот так, через запятую — про все, что имеется на тему садов, Ле Бон может вести без конца, благо территориально он ограничен Францией.
Здесь не стоит придерживаться выставочного маршрута, пытаться нащупать связь и увидеть все. В этих «Садах» каждый должен следовать своим пристрастиям. Ценители ботанических картинок остановятся у иллюстраций Пьера Жозефа Редуте (1759–1840). «Рафаэль цветов», как его часто называют, угодил и науке, и живописи. Если хочется подробностей, то в парижском Музее романтической жизни до октября проходит его большая выставка. Адепты фотографии не пройдут мимо папоротников ботаника и одной из первых женщин-фотографов Анны Аткинс (1799–1871).
В череде витрин с гербариями можно обнаружить, например, имя Пауля Клее (1879–1940). Ощущение, что смотришь на его картины — столь же плотные по композиции, но вместо ярких квадратов и линий — засушенные стебли и листья. Неожиданно в этой компании встретить Пабло Пикассо. И у него, оказывается, был «букетный» период: в 1920-х годах, когда он жил с Ольгой Хохловой, ничто прозаическое не было ему чуждо, в том числе и цветы.
Один из важных гастролеров на выставке — «Старый садовник» бельгийского художника-импрессиониста Эмиля Клауса (1849–1924). Ле Бон называет его «Джокондой» музея в Льеже, и к этому нечего добавить, нужно разве что смотреть.
Есть в «Садах» и забытый сегодня французский художник Эрне Куо (1842–1931) — большой специалист по розам и один из любимых живописцев Винсента Ван Гога. Но и те, кто пришел за классическими шедеврами, не уйдут отсюда ни с чем. Банк Франции, чья коллекция редко выходит на публику, отпустил в Гран-пале свои живописные сокровища: Антуан Ватто, Фрагонар, Клод Моне, Поль Сезанн, Густав Климт, Анри Матисс, Гюстав Кайботт.
Музеи Гран-пале
Сады
До 24 июля
