Выставка одного из самых узнаваемых художников прошлого века в музее LACMA в Лос-Анджелесе.
Знаменитые парящие « мобили» американского классика, а также макеты и неподвижные «стабили» до калифорнийской столицы, а точнее до Художественного музея округа Лос-Анджелес (LACMA), доехали впервые за 40 лет. Причем в музейном формате это и вовсе здесь первая ретроспектива. Какой же он скульптор?! Вместо бронзы и позолоты — какие-то проволоки и прочие несерьезные материалы, все как на шарнирах, тогда как настоящая скульптура призвана навсегда величественно замереть. Примерно так размышлял Жан-Поль Сартр о своем друге Александре Калдере и его «мобилях» в 1946 году. Хотя к середине прошлого века скульптор уже был на пике славы: его признали и в узком кругу авангардистов, и массы — его «мобили» в 1950-х годах «летали» в каждом уважаемом доме как в США, так и в Европе. Да и сегодня Париж переживает новую моду на Калдера. Его разноцветные геометрические фигурки нет-нет да и выглядывают из окон квартир на левом берегу Сены, а на последней FIAC галеристы словно сговорились: скульптуры Калдера были чуть ли не на каждом стенде, и даже за его настольную неподвижную «кошечку» крошечного размера просили несколько миллионов евро. А начиналось все с цирка. В бурлящем художественными идеями Париже 1920-х годов искусный выдумщик Калдер создавал на маленькой арене свой мир акробатов и зверей, которым он руководил с ловкостью опытного кукловода. Посмотреть на причудливые представления в его мастерскую на Монмартре заглядывали Василий Кандинский, Марсель Дюшан, Пит Мондриан. Последний и открыл для Калдера «абстрактное» искусство. «Это был шок, — вспоминал затем скульптор свою встречу с одним из основоположников абстракционизма. — Конечно, я слышал этот современный термин и раньше, но не знал, что он точно означает. И вот теперь, в 32 года, я наконецто понял, что хочу работать в этом стиле и с абстракцией». Тогда художник и придумал гениальный в своей простоте ход: почему бы не оживить абстрактные квадраты с полотен Мондриана, а вместе с ними лепестки и полумесяцы Жоана Миро? В парижский период с Миро они были настолько близки, что сами шутили, мол, археологи не разберут, что у Калдера от Миро, а у Миро от Калдера.
И пока футуристы, конструктивисты и прочие умники ломали головы, как бы с помощью сложных механизмов привести в действие традиционную скульптуру, Калдер создал самый простой «мобиль»: ветер подул — и его пластинки зашевелились. Собранные вместе в залах LACMA, эти неуемные изящные фигурки на тонких стержнях-ножках, подвешенные к потолку или на подставках, вновь разыгрывают уникальный спектакль. В нем можно угадать движение планет или разглядеть ужасы Второй мировой войны. Наблюдая за ним, можно погрузиться в размышления о времени, но больше всего «мобили» напоминают оживший детский рисунок, где все как положено: желтое солнце, черная луна, зеленое дерево. С 1950-х художник начинает создавать настоящие большие скульптуры для городских пространств, получившие название «стабили». Одна из них — Привет, девушки — была сделана по заказу LACMA к открытию музея в 1965 году. Вроде бы все те же цвета и формы, что и раньше, только структуры «заматерели», прибавили в весе, обросли мускулами и замерли. Александр Калдер будет заниматься своими «стабилями» до самой смерти, но все же неофициальное звание «иконы» XX века он получит не за них, а за «мобили». В его случае нестабильность оказалась стабильнее. — Мария Сидельникова
Художественный музей округа Лос-Анджелес (LACMA )
Калдер и абстракция
Лос-Анджелес
До 27 июля
