18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Оттепель: «Будь счастлив, Гамлет!»

Историк искусства Екатерина Андреева специально для The Art Newspaper Russia размышляет о том, что бесконечно влечет нас обратно в 1960-е годы

Если представить себе историю искусства как компьютерную игру, в которой из одного произведения можно попасть в другое, перейти на следующий уровень, то легко вообразить себе такую проходку из афинского Парфенона, скажем, в церковь Мадлен в Париже, а оттуда в московский Манеж Осипа Бове. Однако в реальности истории и искусства, в отличие от виртуального пространства компьютерных игр, с обратными путями сложнее: из Манежа и Мадлен в Парфенон никак не проникнуть, хотя, как говорил петербургский неоакадемик Георгий Гурьянов, «колонны я люблю в любом виде».

Об этом думаешь, осматривая композиции Владимира Логутова на выставке «По направлению к источнику» в «Гараже». Они сделаны по черно-белым фотографиям проекта Авдея Тер-Оганьяна «За абстракционизм», показанного в сквоте в Трехпрудном в 1992 году. Из динамичных клякс и квадратов на свободе Тер-Оганьяна можно попасть в его же знаковое произведение, одно из главных на I Московской биеннале — в серию абстракций с подписями, как, например, «эта работа направлена на разжигание религиозной вражды». Из элегантных дизайнерских композиций Логутова попадаешь собственно в гламур 2000-х, так сказать, в антикамеру к Тер-Оганьяну. Когда смотришь на композиции Логутова, создается впечатление, будто в Трехпрудный, где на вернисаже выставки «Милосердие» сидят бомжи, а посетители отдирают от стен, оклеенных стремительно дешевеющими рублями, ветхие купюры, вдруг приезжает из будущего телепрограмма НТВ 2000-х о том, как модный дизайн преображает хрущевки.

Справка

Екатерина Андреева — историк искусства, куратор, доктор философских наук, ведущий научный сотрудник отдела новейших течений Государственного Русского музея, автор книг об искусстве второй половины ХХ — начала XXI века.

Еще…

Очевидно, что и Тер-Оганьян, и Логутов в своих произведениях про абстракционизм исходят из одного исторического источника — искусства второго модернизма 1950–1960-х годов, то есть из времени оттепели. В той эпохе Тер-Оганьяну дорог крутой перебежчик ташист Владимир Слепян с пылесосом перед абстракцией, якобы созданной с помощью этого предмета бытовой техники; Логутову же — слезы, пролитые в советских кинотеатрах, где триумфально шли «Шербурские зонтики», мюзикл о пролетарской молодежи, вынужденной сражаться на чужой войне в Алжире и терять любимых. Об этом, впрочем, мало кто задумывается, разглядывая розовые, лимонные, фисташковые, такие поп- и оп-артистские наряды Катрин Денев, ее «бабетту» и вечную ценность прошлого и нынешнего столетия — песочного цвета пыльник, или по-нынешнему тренч. Итак, оттепель и есть источник нашего когнитивного диссонанса, в причинах и последствиях которого происходит нынче коллективное разбирательство на почве нескольких выставок, открывшихся в Москве.

Есть мнение, что главное в том искусстве — именно дизайн, или орнамент. Действительно, дизайн рубежа 1950–1960-х всегда восхищает своей свободой, если не новизной (не меньше восхищают и его прообразы из 1920-х — начала 1930-х годов). Самое потрясающее представление дизайна всемирной оттепели создал в октябре 2016 года знаменитый куратор Оквуи Энвезор. У себя в мюнхенском Доме искусства на выставке «После войны. Искусство между Тихим и Атлантическим. 1945–1965» он завесил вестибюль радужными гирляндами производства прогрессивной японской группы «Гутай». Анилиновые абстрактные сети затянули подавляющее минималистичное мраморное пространство, где Гитлер в 1937-м объявил о борьбе с «дегенеративным искусством». Психоделический послевоенный хай-тек в обоих смыслах слова легко «убрал» ар-декошный хай-тек Пауля Людвига Трооста, проектировщика Дома искусства и трансатлантических лайнеров. Дизайн 1960-х был по преимуществу технократическим, и любопытно, что на выставке «Лицом к будущему. Искусство Европы 1945–1968» в ГМИИ им. А.С.Пушкина технократическое искусство названо «новым идеализмом», хотя прагматичная технократия обеспечила нас хрущевками, но доля правды тут есть: физики были большими идеалистами, чем лирики, в том смысле, в котором Владимир Ильич Ленин являлся «кремлевским мечтателем».

Между тем первый экспонат «Лицом к будущему» — модель бронзового «Разрушенного города» Осипа Цадкина, установленного в Роттердаме в 1953-м в память о гибели старинного города под бомбами люфтваффе в мае 1940-го, как раз убеждает нас в том, что всемирная оттепель в главном была не про дизайн. Чем больше растет и хорошеет Роттердам — столица архитектурного дизайна, тем больше по контрасту набирает силу словно бьющееся на ветру, как знамя боли и ужаса, как предостережение о будущем, лоскутное тело Цадкина. Символично и то, что памятник был воздвигнут в год окончания одной из самых страшных евро-азиатских тираний.

Оттепель стала временем свободного вдоха и выдоха, временем расширения возможностей. Пространство для дыхания сузилось к середине 1960-х, образовав новую зону прессинга и агрессии. Кураторы выставки в ГМИИ Экхарт Гиллен, Петер Вайбель, Данила Булатов и Александра Данилова именно так исторически отчетливо маркируют начало и конец экспозиции, расположенной между полным скорби «Распятым» Альфреда Хрдлички, напоминающим о 1940-х, и нацеленными на нас гвоздями «Баррикады» Гюнтера Юккера, за которыми и бои на улицах Праги, и «красные бригады» 1970-х. Не только мы, но и европейцы, как видно по выставкам в Мюнхене, а также в Карлсруэ и Брюсселе, где до Москвы показали «Лицом к будущему», обращаемся к началу 1960-х, рефлексируя об упущенных или нереализованных возможностях мирного развития. Для нас эта рефлексия особенно тяжела: из-за упущенных возможностей оттепели 1950–1960-х в 1980-е начался структурный кризис СССР. Мы жили в однажды задохнувшейся стране и особенно остро чувствуем эту «пневматику».

Главное произведение нашей оттепели, фильм Григория Козинцева «Гамлет» — как раз о том, как жизнь, манящая молодого героя разнообразием возможностей, неуклонно сужается к вынужденной неизбежности фатального выбора в пользу истины. В фильме «Мефисто» венгра Иштвана Сабо, другого участника общеевропейского рывка 1960-х, нацистский лидер говорит великому актеру, который, скрепя сердце, пошел на службу партии: «Будь счастлив, Гамлет!» Сабо поставил «Мефисто» в 1981-м, когда мир вновь погрузился в мрачное предчувствие возможной мировой войны. Тяжелый сарказм этой фразы приоткрывает завесу над во многом несбывшимися надеждами 1960-х — эпохи, когда Гамлеты мечтали о счастье справедливости, мирном космическом равенстве. Именно эта дерзновенная мечта бесконечно влечет обратно в 1960-е.

Музей современного искусства «Гараж»
По направлению к источнику
До 23 апреля

ГМИИ им. А.С.Пушкина
Лицом к будущему. Искусство Европы 1945–1968
До 21 мая

Самое читаемое:
1
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
Выставка русских художников, писавших Центральную Азию, на полгода заняла четыре выставочных зала на Крымском Валу. Каждый автор был по-своему влюблен в колоритный и загадочный Туркестан, поэтому «Путь на Восток» — истории любви в картинах
22.04.2025
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
2
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
Традиционно проверка на наличие повреждений проводилась вручную, но сочетание современных диагностик, примененных при реставрации капеллы Бранкаччи, может совершить прорыв в этой области
06.05.2025
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
3
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
Вручены награды XIII Премии газеты The Art Newspaper Russia. Мы попросили лауреатов в пяти номинациях ответить на три вопроса
23.04.2025
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
4
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
Легендарная художница Татьяна Назаренко, ставшая знаменитой в 1970-е годы, объясняет, почему сюжет так важен, и уверяет, что женщинам в советском искусстве не надо было бороться за свои права, но пострадать пришлось — от завистников и чиновников
28.04.2025
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
5
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
В книге петербургского исследователя Антона Успенского «Между авангардом и соцреализмом» проанализировано искусство, во многом близкое к европейской «нормальности» 1920–1930-х годов, но ставшее маргинальным в СССР
30.04.2025
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
6
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
Почти полмиллиона человек посмотрели юбилейную выставку Брюллова, что также сделало ее самой посещаемой выставкой страны за последние пять лет
15.05.2025
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
7
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Ярмарка современного, классического и ювелирного искусства «Арт Москва», объединяющей темой которой стал диалог, продолжится в Гостином Дворе до 27 апреля
25.04.2025
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+