18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Казимир Малевич написал около десятка автопортретов. Из них самые важные — два: квадратный с демоническим взглядом из Третьяковки (около 1910) и хранящийся в Русском музее автопортрет в берете и ренессансном одеянии (1933). Но речь пойдет не об этих шедеврах, а о картине из собрания Московского музея современного искусства. Написанная за год до смерти, в 1934-м, она относится к последнему, «реалистическому» периоду творчества Малевича. Не столь эталонная с точки зрения живописи, как два классических автопортрета, она, однако, так показательно иллюстрирует историю российского искусствоведения и арт-рынка 1990–2000-х годов, что превратилась в знаковое произведение.
Известная история картины начинается в 1993 году в Самаре. Именно тогда автопортрет Малевича всплыл из небытия вместе с его же «Портретом жены» (около 1933), а также, что самое поразительное, с четвертой, поздней версией «Черного квадрата», которая ныне находится в Эрмитаже. «Черный квадрат» принесли в местное отделение одного из крупнейших банков страны — «Инкомбанка», который в то время занимался созданием корпоративной коллекции искусства. Во всех публикациях подчеркивается безупречный провенанс картин: «из семьи Малевича». Но из какой конкретно ветви семьи — неясно. Фамилия не указана в документации Московского музея современного искусства и никогда не упоминалась в публикациях. Наследников у Малевича было много. В 1991 году, в преддверии иска к амстердамскому Стеделейк-музею о возврате нескольких работ, их насчитали 37 человек. Ивона Малевич, внучатая племянница художника, популяризатор его наследия и наиболее публичное лицо из клана, на вопрос нашего издания ответила, что информацией о самарской родне не располагает. Такая тайна вокруг личностей владельцев вполне в духе 1990-х, когда деньгами предпочитали не светить.
Управляющий самарским филиалом банка Игорь Лейко запросил экспертизу. Он обратился в дирекцию московских международных ярмарок «Арт-миф» (эта компания как раз занималась составлением корпоративной коллекции «Инкомбанка»). Искусствовед Георгий Никич, тогда эксперт «Арт-мифа», охотно вспомнил для нас те события. Полный скепсиса, он приехал в Самару вместе с коллегой Валерием Турчиным. Владельцами картин оказались дама средних лет и ее молодой сын, желавший спонсировать мюзикл или рок-оперу. «Черный квадрат» они в итоге отдали как залог ссуды в $250 тыс. А вот два портрета были банку именно проданы — как мы теперь понимаем, недорого, около $10 тыс. за обе работы. Поздний реалистический период Малевича тогда еще не научились ценить. «В квартире они сняли со шкафа коробку, в которой были навалены маленькие архитектончики Малевича, — вспоминает Никич. — Их они отдали просто так, в нагрузку».
Пока сделка шла, в нее вмешался местный криминал: «Квадрат» пытались забрать из банка нахрапом, молодого продавца якобы даже похитили на несколько дней. В пересказе эти события выглядят как дурной сценарий сериала про бандитов, но вполне возможно, что все это — чистая правда.
В 1998 году у «Инкомбанка» была отозвана лицензия, а в 2000-м он был признан банкротом. К имуществу, которое шло с молотка, относилась и коллекция. Ее продажей в 2002 году занялся аукционный дом «Гелос». «Падение „Инкомбанка“ оказалось огромной трагедией для множества вкладчиков. А распродажа его собрания — это беспрецедентное событие. Только когда начались торги, мы поняли, каким огромным оно было», — рассказал нашему изданию искусствовед Михаил Каменский, тогда замдиректора ГМИИ им. А.С.Пушкина. Как вспоминают очевидцы, беспрецедентной распродажа оказалась и благодаря очень плохой организации. «Это было ужасающее зрелище, — вспоминает Милена Орлова, в те годы корреспондент газеты «Коммерсантъ». — Непонятно, кто занимался экспертизой и оценкой лотов и занимался ли вообще. Я до сих пор не могу забыть работу Тимура Новикова, оцененную в $5».
И «Автопортрет», и «Портрет жены» ушли с молотка. А пресловутый «Черный квадрат» был заранее, в обход процедуры, выкуплен Владимиром Потаниным и позже преподнесен им Эрмитажу. Цену — $1 млн — называли слишком низкой, но для российского рынка она вполне адекватна. (А за рубеж «малевичей» можно было вывезти только нелегально.) Два портрета на торгах для Московского музея современного искусства приобрел его исполнительный директор Василий Церетели за $600 тыс. и $90 тыс. соответственно. «Первоначально мы также планировали приобрести вариант „Черного квадрата“, — рассказал нам Церетели. — Тем не менее наша коллекция пополнилась уникальными произведениями итогового периода творчества Малевича. Нам исключительно повезло, что Департамент культуры Москвы выделил на них средства».
Как рассказывает руководитель отдела фондов музея Кристина Колякина, «Автопортрет» был в целом в хорошей сохранности. «Наши специалисты произвели консервационные работы, укрепление красочного слоя. Произведение имело участки шелушений, растрескивание, незначительную деформацию основы. Реставраторы также сняли пожелтевший и загрязненный лак, выполнили точечные тонировки и нанесли защитный лаковый слой».
По словам Церетели, покупка двух картин Малевича для молодого музея (он был основан только в 1999 году) стала ключевой. «Они положили начало одному из важных направлений в нашей музейной коллекции — это именно портреты, и особенно автопортреты. Благодаря автопортрету Малевича сформировался целый тематический раздел, который мы активно развиваем и сегодня».
«Если бы у музея была постоянная экспозиция, автопортрет был бы ее ядром, — говорит Колякина. — И не зря он, как один из шедевров коллекции, последние несколько месяцев украшает нашу выставку в честь 25-летия музея „Вещи и видения“».
Автопортрет Рембрандта в костюме знаменосца (1636), ранее находившийся в коллекции Ротшильдов, ныне занимает десятую строчку в списке самых дорогих картин мира. А еще это самый дорогой автопортрет. В 2022 году его приобрел амстердамский Рейксмузеум за €175 млн при финансовой помощи государства и ассоциации патронов Vereniging Rembrandt, которая внесла €25 млн. Это была не аукционная продажа, а прямая сделка, причем сначала право на нее имел Лувр, так как картина находилась во Франции. Однако Лувр собрать необходимые на покупку средства не сумел.
Самым дорогим в истории женским автопортретом является, видимо, картина Фриды Кало «Диего и я» (1949). В 2021 году на аукционе Sotheby’s она ушла с молотка за $34,9 млн. Покупателем оказался Эдуардо Константини, основатель Музея латиноамериканского искусства в Буэнос-Айресе. Показателен рост цен: в 1990-м эта же картина была продана за $1,4 млн. Аналогичный рекорд среди отечественных художниц, по всей видимости, у Зинаиды Серебряковой: ее «Автопортрет с бантом» (1922) был продан в 2012 году на торгах аукционного дома «Русская эмаль» за 17 млн руб.
Из русских авторов новейшего времени наиболее интересен аукционный рекорд на произведения Георгия Гурьянова. Он принадлежит именно его автопортрету 1990 года. Картина была продана в 2016-м на лондонских торгах Sotheby’s за £183,6 тыс. На тот момент это сделало его самым дорогим художником России за предыдущее десятилетие. На тех же торгах отметился «Двойной автопортрет» (1972) Комара и Меламида: он ушел за £125 тыс. Впрочем, классики все равно дороже: «Автопортрет» (1917) Ильи Репина в 2014-м был продан на Sotheby’s почти за £700 тыс., более чем с двойным превышением эстимейта.
