«Другой русский» из объединения «Синий всадник» снова на коне

В годы, предшествовавшие Первой мировой войне, два друга из России, увлекавшихся мистицизмом, глубоко повлияли на развитие немецкого экспрессионизма. Один из них, Василий Кандинский, известен всему миру как первопроходец абстракционизма; второму, Алексею Явленскому (1864–1941), только недавно начали уделять должное внимание. В 2017-м нью-йоркская Новая галерея провела первый крупный показ художника в США, а в конце января нынешнего года в Музее современного искусства «Луизиана», расположенном к северу от Копенгагена, открылась его первая персональная выставка в Скандинавии. Экспозиция «Алексей Явленский», в состав которой вошла 61 работа художника, охватывает период с 1908 года, когда он начал смело экспериментировать с палитрой, до середины 1930-х — поздних, сдержанных произведений, которые создавались через преодоление боли (автора мучил артрит).

Кандинский и Явленский входили в мюнхенский кружок художников, известный сегодня как «Синий всадник»; его членами также были подруга Кандинского Габриеле Мюнтер, Франц Марк и Август Макке. Художница Марианна Веревкина, спутница Явленского, устраивала салоны, где регулярно собиралась вся группа.

В Германии известен главным образом мюнхенский период творчества героя выставки в «Луизиане», который закончился с началом Первой мировой войны, когда российские подданные Явленский, Веревкина и ее горничная (которая родила художнику ребенка) бежали в Швейцарию. Куратор Матиас Уссинг Зеберг берет экспрессионистский период за отправную точку.

«По-настоящему интересным художником Явленский становится после отъезда из Германии», — считает куратор. В затворничестве под Женевой родилась серия работ, в которых художник постепенно преобразовывал вид из своего окна. К моменту создания картины «Вариация. Сумерки» (1916) деревья и дорога окончательно превратились в цветовые пятна.

Явленский вернулся в Германию в начале 1920-х годов и обосновался там вместе с матерью своего сына Еленой Незнакомовой. Пока Кандинский и еще один его друг, Пауль Клее, преподавали в Баухаусе в Дессау, Явленский создавал небольшие работы на бумаге, в которых одержимо изображал одно и то же лицо.

Цветовая гамма таких картин середины 1920-х годов, как «Абстрактная голова. Тайна» (1925), по-прежнему многообразна и экспрессивна. Десятилетие спустя, когда Явленскому зачастую приходилось держать кисть двумя руками, его палитра стала темнее и глубже. В работе «Большая медитация. Свечение» (1936) то же самое лицо превратилось в инфернальную маску. Как говорит Зеберг, в этот поздний период творчества художника «цвета напоминают светящийся уголь». Явленский вдохновлялся теософией, практиковал йогу и, по словам куратора, создавал работы «большой духовной интенсивности, скрывая цвет в черноте».

Ближе к концу жизни к художнику время от времени возвращались силы, и он писал мрачные, опустошающие натюрморты; некоторые из них также вошли в экспозицию. Но центральное место в его творчестве и духовной жизни занимает серия быстро созданных «лиц». На выставке показано 20 работ из этой серии. 

Музей современного искусства «Луизиана»
«Алексей Явленский»
До 1 июня