Когда башня, возвышающаяся над Батом на холме Лендсдаун, заметно покачивается от порывов ветра, посетитель, преодолевший подъем по ее 154 ступеням, может физически ощутить, почему этот объект культурно-исторического наследия признан находящимся под угрозой. И заодно вспомнить, что 200 лет назад его строитель был широко известен тем, что возведенные им башни регулярно падали.
«Если честно, то просто удивительно, что она все еще стоит», — говорит Эйми Фрост, куратор Фонда охраны Бата, в собственности которого находится Бекфордова башня. В 1931 году башня пострадала от пожара, уничтожившего оригинальные интерьеры, и с тех пор ей требуется ремонт за ремонтом. Во время дождя вода переливается через края водосточных желобов и просачивается в щели между деревянными элементами, покрывающими крышу фонаря, и Фрост приходится расставлять по башне ведра. Недавно фонд подал заявку на грант от Фонда лотереи «Культурное наследие» на финансирование очередного этапа работ (одни только строительные леса обойдутся в £300 тыс.).
В этой легендарной башне располагается единственный в мире музей, рассказывающий историю строителя и коллекционера Уильяма Бекфорда (1760–1844) и сотрудничавшего с ним молодого архитектора Г.-Э.Гудриджа, испытавшего влияние Джона Соуна. Ко времени продажи в 1823 году своего самого внушительного творения — Фонтхиллского аббатства в Уилтшире, построенного по проекту Джеймса Уайетта, — Бекфорд уже почти полностью растратил огромное состояние. Через два года после продажи 92-метровая башня аббатства обвалилась в третий и последний раз. А в 1827 году Бекфорд построил на холме Лендсдаун новую башню, чтобы хранить в ней коллекцию искусства.
В музее экспонируются картины Уиллиса Мэддокса, написанные вскоре после смерти Бекфорда и дающие представление о богатстве его собрания. Принадлежавшие ему «Святая Екатерина Александрийская» Рафаэля и «Портрет дожа Леонардо Лоредана» Беллини теперь хранятся в лондонской Национальной галерее, а другие произведения находятся в коллекциях Музея Виктории и Альберта, Собрания Уоллеса и Британского музея.
Недавно при поддержке Художественного фонда музей в Бате приобрел портрет Бекфорда кисти Мэддокса, написанный по заказу дочери коллекционера, Сьюзен. На нем Бекфорд изображен на смертном одре, а рама, обрамляющая полотно, украшена такими же декоративными элементами, как и его гроб. После реставрации картины Фрост собирается повесить ее рядом с портретом кисти Джона Хоппнера, полученным во временное пользование от Музея и художественной галереи Солфорда. На нем 40-летний Бекфорд изображен задумчивым и отчужденным. Фрост рассказывает, что, хотя он охотно принимал ученых гостей, вел обширную переписку и заводил романы, у него было очень мало близких друзей.
Экспозиция повествует и о неприглядной стороне биографии Бекфорда-рабовладельца, который стал миллионером, унаследовав сахарные плантации на Ямайке. Он был вынужден на много лет покинуть Англию из-за скандала, связанного с совращением несовершеннолетнего мальчика, и долго путешествовал, занимаясь литературной деятельностью. Среди прочего он написал готическую повесть «Ватек», якобы сочиненную всего за один день и две бессонные ночи, — прежде чем вернуться домой и начать строить.
Башня, где он проводил целые дни в окружении лишь спаниелей, венчает так называемую дорогу Бекфорда — полуторакилометровый участок купленной или арендованной земли, простирающийся от его дома под названием «Полумесяц Лендсдаун». По словам Фрост, коллекция, башня и ландшафт были задуманы как единое произведение искусства, но сейчас значительная часть территории застроена жилыми домами. Недавно фонду удалось приобрести луг, относившийся к землям Бекфорда. Здесь находится поросший кустарником вход в грот, который также отреставрируют, чтобы открыть для посещения.
Дочь Бекфорда после смерти отца продала башню, но, узнав, что в ней собираются открыть паб, пришла в ужас, выкупила ее обратно и передала церкви. Сад превратили в кладбище, а башню — в часовню-склеп. После чего Бекфорд совершил последнее путешествие: его останки перевезли с другого кладбища и перезахоронили в могиле с надгробием из розового мрамора, созданным по эскизу Гудриджа. Он по-прежнему покоится там, в тени своего эксцентричного творения.
