Книги о цвете выходили последовательно на протяжении двух лет, финальным аккордом стал «Желтый». Всего же в серии пять томов, и, помимо желтого, они посвящены синему, черному, красному и зеленому. Отношение людей к различным цветам, скрытая символика красочной палитры прослеживаются автором на протяжении буквально всей истории человечества — от наскальных рисунков до модернистской живописи. В фокусе внимания десятки обстоятельств — от религиозной этики до прогресса в области химии (в изготовлении красителей). Наука, промышленность, спорт, мода, изобразительное искусство и прочее — мы узнаем, какие цвета используются в каждой из этих областей и почему.
Кажется, что объять такой огромный материал — невыполнимая задача. Но надо отдать должное автору — французскому историку-медиевисту, специалисту по геральдике Мишелю Пастуро (в этом году ему исполняется 75 лет): он сохраняет баланс между доказательной историей и рассказом анекдотов. Каждая книга заканчивается обширным библиографическим блоком, поэтому от доводов автора трудно отмахнуться. В то же время он позволяет себе и некоторые спорные предположения. Например, что изобретенное еще в 1915 году оборудование для цветного кино два десятилетия оставалось невостребованным лишь потому, что цветные движущиеся картинки выглядели «как нечто легкомысленное, даже не вполне пристойное» в сравнении с более пуританскими черно-белыми.
Итак, что же можно узнать о цвете из книг Мишеля Пастуро? Наша главная любовь — синий. Этому цвету доверяет 50% современных людей, по популярности он намного обгоняет все остальные. Но так было не всегда. В древнегреческом языке почти не было слов, обозначавших синий. В Древнем Риме этот цвет ассоциировался с варварами, кельтами и германцами, которые синей краской раскрашивали лица для устрашения врагов. А еще синяя одежда у римлян символизировала траур. Ситуация изменилась примерно в XII веке, когда синий стал «одним из неотъемлемых атрибутов» Девы Марии. Увековеченный в витражах готических соборов, этот колер закрепил за собой подспудную положительную семантику, и следующие эпохи — от Реформации до романтизма — лишь прибавляли ему очков.
Черный — цвет противоречивый. С одной стороны, маркер дьявола и темных сил, с другой — цвет аскезы и справедливости, монахов, адвокатов и судей. Жалко, конечно, черных котиков: суеверные люди до сих пор считают, что они приносят несчастье. Но вот маленькое черное платье Коко Шанель — верх элегантности и вкуса, а черные рокерские косухи наверняка имеют корреляцию с «Веселым Роджером»: и флибустьеры XVII века, и современные байкеры по сути своей бунтари. В искусстве последних 50 лет черный — это вызов. В 1970-е его реабилитировал Пьер Сулаж, создававший произведения практически одной этой краской, а в XXI веке Аниш Капур начал использовать невиданный идеальный черный, полностью поглощающий свет. В работах Капура черный символизирует метафизику космоса.
Зеленый — цвет природы. В Древнем Египте — «благодетельный цвет, отгоняющий силы зла», знак бога загробного мира Осириса. С XII века на Ближнем Востоке и в Азии это религиозный цвет ислама («во времена Средневековья появляется традиция делать зеленый переплет для Корана, и она сохраняется по сей день»). В средневековой Западной Европе зеленый герб был у Тристана — отсюда привязка цвета к юности и любви. Впрочем, у цвета были оттенки, от унылого болотного до жизнеутверждающего салатового, и лет 500 преобладал болотный, считавшийся маргинальным. Интерес к зеленому вернулся лишь в XVIII веке, когда «некоторые его достоинства» усмотрел романтизм. В наши дни зеленый — это цвет хирургов и экоактивистов.
Красный и огромная гамма его оттенков — основной сегмент спектра, который научились производить европейцы. Растительные пигменты хна и марена, природный сульфид ртути, из которого делали киноварь, кермес — пигмент животного происхождения, получаемый из высушенных и измельченных насекомых, наконец, пурпур — краситель из секрета моллюсков, обитавших у берегов Восточного Средиземноморья, — разнообразные компоненты и технологии показывают, насколько древние цивилизации, от Египта до имперского Рима, были увлечены процессом создания красного цвета. Терракотовые и откровенно алые фоны этрусских построек (II тыс. до н.э.) и помпейских частных домов (I век н.э.) свидетельствуют, что красная гамма использовалась как в одежде, так и в архитектуре. Главенство цвета закрепилось в культуре навсегда: в Библии «три четверти всех цветовых обозначений вписываются в гамму красных тонов».
Желтый цвет по степени противоречивости не уступает черному. С одной стороны, он отмечает успех, богатство, красоту (гипнотической власти блондинок автор посвятил главу «Очарование белокурых волос»), с другой — желтый плащ Иуды на фресках Джотто в капелле Скровеньи в Падуе (XIV век) возник не случайно и на следующие века еще сильнее закрепил за цветом значение лжи и измены.
Книги о цвете вышли в серии «Библиотека журнала „Теория моды“». Наверное, в первую очередь они адресованы дизайнерам-практикам — как тем, кто создает одежду, так и тем, кто работает над интерьерами. Практики сочетают цвета и фактуры по чисто формальным признакам, но этого явно недостаточно. Необходимо учитывать и историю цвета, и неочевидные смыслы, которые за ними закрепила культура.
Книги отлично переведены. Автор перевода Нина Кулиш получила Премию Мориса Ваксмахера за «Синий», а в 2019-м за работу над «Зеленым» вошла в шорт-лист той же премии, которую вручают за лучший перевод с французского.
