Выставка в Государственном историческом музее к 1000-летию преставления князя Владимира, ретроспектива живописца Юрия Ларина в Музее истории Санкт-Петербурга, братья наши меньшие в проекте Центра фотографии им. братьев Люмьер.
Выставка «Креститель Руси» в Государственном историческом музее уникальна не в последнюю очередь тем, что впервые все представленные здесь бесценные историко-художественные артефакты эпохи правления святого равноапостольного князя Владимира собраны вместе. В этом масштабном проекте, помимо самого Исторического музея, участвуют Музеи Московского Кремля, Государственный Эрмитаж, Государственный Русский музей, Государственная Третьяковская галерея и другие российские учреждения культуры. Память о Владимире как объединителе русских земель и крестителе Руси находила свое отражение в культуре и искусстве на протяжении многих веков — с XI и по XX столетие включительно. Большинство дошедших до нас свидетельств можно увидеть на выставке в Историческом музее: это и бесценные археологические находки, и рукописи, гравюры, народный лубок, и иконы и предметы церковного обихода. Отдельное место на выставке занимает знаменитый Гнёздовский клад (X–XI веков) из 105 предметов, «Изборник Святослава» (1073) — одна из древнейших датированных древнерусских рукописных книг и Мстиславово Евангелие (до 1117). Из других ценных экспонатов стоит упомянуть предоставленную Музеями Кремля икону (рельеф) XVI века «Ростовские святые с Николой Чудотворцем и Спасом Еммануилом» из Ростова Великого — в XVI веке крупного центра резьбы, со своей иконографией, стилем и орнаментальными мотивами. До 12 октября.
Выставки, где фигурируют кошки, собаки и прочая живность, обречены на успех, по крайней мере у тех, кто не представляет жизнь без своих питомцев. К таким относится и «Мазаччо и Дровилал: дичь» в Центре фотографии им. братьев Люмьер. Началось все с того, что французский дуэт фотографов, Элиза Мазак и Робер Дровилал, в 2013 году получил грант, в результате которого появились две серии: «Дичь» и «Лучший друг собаки», не оставшиеся незамеченными в 2014 году на главном европейском фестивале фотографии «Встречи в Арле», а затем и на ярмарке Paris Photo. Однако тех, кто ожидает на нынешней выставке увидеть просто милые фотки с кошечками и собачками, ждет нечто большее. Это прежде всего концептуальный проект, хотя и щедро приправленный юмором и эмоциональным отношением к героям. Речь в нем о том, как представители фауны в широком смысле становятся товаром массового потребления в виде изображений на футболках, машинах, кухонной утвари и так далее. Выстроенная как инсталляция, экспозиция дает неожиданный повод поразмышлять на тему интерпретации образов животных в разных форматах современной культуры, и не только массовой, нашей связи, утерянной или трансформированной, с окружающей нас природой, все более оттесняемой индустриальным ландшафтом. До 30 августа.
Судьба художника Юрия Ларина (1936–2014), ретроспектива которого, включающая 60 живописных и 40 графических работ, открылась в Музее истории Санкт-Петербурга, типична и в то же время уникальна для советской эпохи, в которую ему выпало жить. Он родился в семье «партийной верхушки» — Николая Бухарина, расстрелянного в 1937-м, и Анны Лариной, репрессированной и проведшей многие годы в лагерях. Приемная семья будущего художника тоже была репрессирована, уже после войны, в 1946-м, и он оказался в детском доме. Вопреки всему, он получил образование инженера-гидравлика и работал по специальности, параллельно неустанно рисуя. Искусство стало отдушиной, а впоследствии главным делом жизни, после того как в 1960-е Ларин окончил еще и Московское высшее художественно-промышленное училище. Отведенные ему на творчество неполные 20 лет он прожил как художник с исключительной интенсивностью, несмотря на тяжелую болезнь в последние годы, создав особый лирический мир, в основном в любимых им жанрах пейзажа и натюрморта. Его ни на кого не похожий полуабстрактный-полуфигуративный стиль, уходящий корнями в европейский и русский авангард начала ХХ века, был способом передачи цвета и формой эмоционального впечатления от натуры, ее философского осмысления. Сам Ларин свой метод определял как «живопись предельных состояний, когда под кистью уже не натура, но еще и не абстракция». До 13 сентября.
