Летом в Спасо-Преображенском соборе Суздаля завершилась одна из самых масштабных реставраций памятников древнерусского искусства: впервые в полном объеме открыли фрески Гурия Никитина, наиболее прославленного иконописца XVII века. Роспись собора в Суздале считается последней работой мастера, завершенной в 1689 году, незадолго до смерти. «В этих фресках выкристаллизовались все особенности артели Никитина, — объясняет Ирина Комашко, ученый секретарь Музея древнерусской культуры им. Андрея Рублева, — расположение сюжетов, иконография, орнаменты. В сравнении с другими росписями это самая строгая, самая интересная работа мастера».
Живопись Никитина полностью обновили в XIX веке. Современная реставрация началась в 1968 году, проходила в несколько этапов, неоднократно прерываясь из-за нехватки денег. В 1971–1973 и 1983–1985 годах, когда была проделана большая часть работ, реставрацией руководил известный художник-реставратор Александр Некрасов. Последним этапом восстановления фресок руководил главный искусствовед Межобластного научно-реставрационного художественного управления Министерства культуры РФ Владимир Сарабьянов. Работы продолжались два года и обошлись в 16 млн руб.
«Живопись, которая реставрировалась в 1970-е и в начале 1980-х годов, снова потребовала укрепления, — рассказывает Светлана Мельникова, генеральный директор Владимиро-Суздальского музея-заповедника. — Реставрация — постоянный процесс, требующий больших средств. То, что за 2012–2014 годы удалось раскрыть, укрепить и тонировать такой объем монументальной живописи, — почти чудо».
Чудом специалисты по древнерусской живописи называют и открытия, сделанные во время реставрации. Так, после снятия загрязнений и слоев поздней живописи открылась подлинная цветовая гамма росписей Гурия Никитина. На некоторых многофигурных композициях, таких как Тайная вечеря, найдены именословные надписи на нимбах, и этот факт еще раз подтвердил, что перед нами работы Никитина: подобные надписи сохранились и в соборе Ипатьевского монастыря в Костроме, где он работал. Раскрывая древние росписи, сделали еще одно важное открытие: во времена Гурия Никитина нимбы святых не покрывали позолотой, а использовали золотистую охру, создававшую эффект свечения. Позолоту стали применять позже. Кроме того, теперь есть важные уточнения имен. Там, где считалось, что изображен царь Алексей Михайлович, на самом деле запечатлен Михаил Федорович, и наоборот. Уже упомянутая Тайная вечеря у Гурия Никитина совмещена со сценой омовения ног. Такое соединение сюжетов — крайне редкое явление в русской иконописи, представляющее интерес для искусствоведов.
«Отдельную ценность имеет открытие, сделанное Владимиром Сарабьяновым, — рассказывает Мельникова. — Он уточнил трактовку композиции, прежде известной как Избрание апостолов. Стало понятно, что мы имеем дело с редким изображением первого Апостольского собора, проходившего в 51 году, вошедшего в историю благодаря тому, что в нем участвовала Богоматерь, а председательствовал апостол Иаков, в то время епископ Иерусалимский».
Реставрация Спасо-Преображенского собора далека от конца: мастерам предстоит закончить восстановление северной и западной частей храма, что потребует новых расходов в десятки миллионов. «Финансирование таких объектов мизерное, — говорит Сарабьянов. — В 2015 году Минкульт выделил на реставрацию монументальной живописи лишь 60 млн руб., а у нас сотни объектов и сотни тысяч квадратных метров фресок. Для сравнения, на ремонт фасадов нового здания Третьяковки на Крымском Валу выделено 80 млн руб. Спасо-Преображенскому собору повезло: нашлись деньги на реставрацию и это случилось до кризиса. Самая важная часть работ сделана: отреставрированы центральный барабан храма, южная и частично северная стены. Но о полном завершении говорить преждевременно».
Сейчас та же команда закончила работы в суздальской церкви Бориса и Глеба — ее реставрацию приурочили к 1000-летию трагической гибели святых, которое отмечается в этом году. В ходе раскопок найдены фрагменты белокаменного престола XII века, а также омфалий, в просторечии — пуп Земли. «Мы увидели предметный мир времен Юрия Долгорукого, и это тоже важное открытие, сопоставимое с наследием Гурия Никитина», — отмечает Светлана Мельникова.
