Шестьдесят свидетелей
Переломные восьмидесятые в неофициальном искусстве СССР: Сборник материалов / Редактор-составитель Г. Кизевальтер. М.: Новое литературное обозрение, 2014.
Георгий Кизевальтер собрал слишком много свидетельств о неофициальной художественной жизни в 1980-е годы.
Возможно, кому-то эта книга покажется деконструктивной, не создающей ясной или хотя бы адекватной картины эпохи», — пишет во вступительной статье к сборнику его составитель, участник многих описываемых в нем событий Георгий Кизевальтер, надеясь, что верный образ может сложиться в голове читателя. Но как можно понять картину, написанную 60 (или около того) авторами? Целое неминуемо съедается частностями, и картина не складывается. Кроме художников и критиков, за перо здесь взялись писатели, философы, композитор, сценарист и кинорежиссер. В основном известные, некоторые уже не с нами (в сборник включены фрагменты разных лет). Например, давнее и короткое интервью, взятое у художника Эдуарда Штейнберга в 1982 году для сборника По мастерским, который Кизевальтер делал вместе с художником Вадимом Захаровым.
Большинство же текстов подготовлены специально для этой книги. Каждый из приглашенных по-своему откликнулся на предложение составителя. Понятно, что философ Евгений Барабанов опубликовал статью о художественном андерграунде в контексте политической ситуации в стране, сразу оговорив, что прямых соответствий между жизнью страны и ее непризнанных художников не было. Еще серьезнее решали поставленную задачу супруги-теоретики Виктор и Маргарита Тупицыны и композитор Владимир Мартынов. Скульптор Борис Орлов сдобрил свой рассказ анекдотами вроде «Вот вы объясняетесь на собачьем языке, — обратился как-то Илья Кабаков к Д. А. Пригову, — не боитесь ли вы сами особачиться?». Анекдоты вообще украшают книгу, но многие, к сожалению, о т н е с л и с ь к поставленной задаче без юмора. Большинство рассказчиков и интервьюируемых подчеркивают , что 1980-е делятся на доперестроечные годы, продолжающие 1970-е, и перестроечные. То есть на жизнь в подполье и время нечаянных надежд. Интервью худрука Государственного центра со- временного искусства Леонида Бажанова так и называется: Восьмидесятые были полны отчаяния, но закладывали перспективы. Однако для художника Ивана Чуйкова перестройка ознаменовалась в основном возможностью продавать сделанное иностранцам. Вадим Захаров кокетливо пишет: «Чтобы обратить на себя внимание, личность должна быть окружена легендами, раскрашена яркими красками, скандальными выставками, экстравагантными атрибутами, то есть — «Все на сцену!». Мне, честно говоря, хочется побыть единственным зрителем в пустом зале, без всяких прикидов, поз и комментариев». Мифологизация прошлого, его раскрашивание утомляет и раздражает, но объективная коллективная картина времени без прикидов, поз и комментариев может оказаться и совсем скучной.
