Марина Добровинская: «С помощью этих арт-путеводителей мы даем возможность попасть в закрытые для публики места»

В свет вышли два путеводителя из новой серии, затеянной основательницей и руководителем образовательных курсов при аукционном доме Phillips Мариной Добровинской: «Арт-Париж» и «Арт-Берлин». Издатель рассказала, в чем преимущества ее специальных гидов для любителей искусства.

Большое спасибо, что вы мне подарили первый в вашей новой серии путеводителей по городам искусства — «Арт-Париж». Мне очень лестно, что он номерной, именной. Но сколько таких же счастливчиков, как я? Каков тираж?

Только 500 штук. Почему? Мы даем возможность людям с помощью этого путеводителя попасть в закрытые места. Это могут быть личные коллекции, ателье художников, закрытые фонды или частные музеи, художественные фабрики или мастерские. Я договариваюсь с ними лично, чтобы они пускали обладателей путеводителя к себе и их хорошо принимали. Конечно, они не могут пускать туда тысячи людей, поэтому 500 — это та цифра, на которую почти все согласились. Например, для парижского путеводителя я пыталась договориться с домом Chanel, чтобы можно было увидеть апартаменты Коко Шанель, но для них 500 человек было слишком — с ними не сложилось. С другими складывается именно потому, что у нас ограниченное количество обладателей путеводителей.

Сколько вы планируете еще выпустить изданий, по каким городам?

Пока что это 12 штук. Первый был Париж, второй Берлин, следующий будет Брюссель, потом Рим. В работе находятся Лондон, Вена, Милан. Потом Стамбул, Израиль. Нью-Йорк и — ну что еще я забыла? — Москва обязательно.

И Петербург?

Петербург пока нет, но я буду об этом думать. Еще у меня идея сделать Токио. Я там только что была и нашла правильного человека, кто бы написал об нем.

Вы сказали, что у вас 500 человек, которым вы готовы вручить этот путеводитель. Подарить, продать?

Я их продаю. Это не какой-то сумасшедший бизнес-проект, абсолютно нет. Это история, которая мне очень нравится. Но, чтобы ее воплотить, нужны средства. Я это все сделала на свои деньги, у меня нет спонсоров, и хотела бы вернуть то, что я потратила, чтобы на эти деньги делать следующий путеводитель. То есть каждый путеводитель приносит доход, с которого я буду делать следующие. Такова моя идея. Парижский путеводитель стоит €350, потому что он мне очень дорого обошелся.

Это понятно, там все-таки оригинальные рисунки, как и в других путеводителях.

Там оригинальные рисунки, обложка не из бумаги, а из непромокаемого материала. Это гортекс, его можно просто протереть, если он запачкался. Из него Prada шьет свои спортивные вещи… Путеводитель напечатан на очень хорошей бумаге в Италии. В общем, это расходы.

Ваш дизайнер Ирина Тарханова, наверное, ориентировалась на Moleskine. Ощущение, что это блокнотик, сам формат похож.

Она ориентировалась на мои пожелания. Формат — женская сумка. Я решила, что путеводитель должен быть черного цвета, с круглыми углами, потому что они не будут трепаться, что это должен быть вот такой материал.

К тому же это ключ в какой-то особый мир, не самый доступный.

Это эксклюзивная история. Путеводитель дает право посетить ателье того художника, который сделал рисунки для него, и он (или она) подпишет их, то есть книга превращается в арт-объект. И становится в десять раз ценнее.

В парижском путеводителе шесть оригинальных акварелей, и это знаменитый Отоньель.

Да, Отоньель очень знаменит во Франции. В каждом из путеводителей всегда будет какой-то знаменитый художник. В брюссельском, например, это Вим Дельвуа.

Да вы что! Это вообще сверхзвезда!

В лондонском это братья Чепмен.

Ну это просто невероятно!

В венском рисунки сделал Эрнст Фукс. Он в мае сделал мне рисунки — а в октябре умер. Рисунки потрясающие, могу показать. В московском это Владимир Дубосарский. Ну а в берлинском это прекрасный Феликс Шайнбергер.

Кто-то захочет купить путеводитель — и вдруг это окажется человек, скажем, не того круга, на который вы рассчитываете? В парижском путеводителе есть предисловие французского коллекционера, эксперта, одного из директоров Лувра, и там у него замечательная фраза про светлоглазых девушек, которые только что на своих джетах, частных самолетах, сели где-то там, и вот мы их видим в залах Лувра, и именно им, прекрасным, светлоглазым и светловолосым, и адресован этот путеводитель… Я примерила на себя: глаза светлые. Думаю: ну ладно, попадаю, хоть один критерий соблюден.

Нет, это неправда. Любая девушка с любым цветом глаз может его приобрести. Он просто шутник, старый плейбой-ловелас, он хотел показать, что он настоящий француз.

Тем не менее на презентации вашего путеводителя по Берлину я посмотрела вокруг и увидела ровно тех девушек, которых он описывал. Есть все-таки какая-то «ваша» аудитория?

Аудитория есть. Откуда вообще возникли эти путеводители, вся эта идея? Ко мне на курсы — вы же сами читали там лекции — приходят девушки с 15 лет и до 70. И не только девушки. Это для тех, кто любит искусство, ездит со мной в поездки и от кого я постоянно слышу: «Вот я еду в Берлин, а куда мне там пойти? А что мне посмотреть? А какую галерею, какой музей, какую выставку? В каком отеле остановиться, какой ресторан?» Ответ — эти путеводители.

Как вы выбираете авторов? В случае Парижа это наш коллега, знаменитый журналист Алексей Тарханов. Берлин — Юлиана Бардолим, тоже журналист. Вы ищете людей, которые живут в городе и хорошо его знают?

Идеальный вариант — когда человек живет в этом городе, потому что это очень большая работа: нужно пойти и проверить все места, это обязательное условие. Путеводитель пишется самое быстрое за полгода. За полгода много чего может измениться. Галереи могут открыться, закрыться. То есть все время надо быть в контакте. Поэтому я в первую очередь ищу людей, которые живут в городе.

Когда я взяла в руки этот путеводитель и увидела там QR-коды, я удивилась…

Это вместо обычной карты. Вы наводите QR-код-ридер, и у вас в смартфоне выплывает именно тот кусок карты, где находится то самое место.

У вас получается парадоксальная вещь: почему бы тогда не сделать в электронном виде какое-то приложение, если вы все равно используете современные технологии?

Я хочу сделать этот путеводитель в электронном виде. Без ключей, конечно, то есть без этих специальных бонусов в виде посещения закрытых мест. Но только тогда, когда весь тираж будет продан. Иначе это будет просто нелояльно по отношению к людям, которые тратят такие деньги на книгу. Больше скажу: я хочу даже сделать это для более широкой публики, чтобы путеводители были на английском языке.

А есть что-то подобное? Вы на что-то ориентировались?

Нет. Я делала то, что считаю нужным, то, что мне кажется правильным. Единственное, что я обнаружила, — это два арт-навигатора по Лондону и Нью-Йорку, в которых только музеи и галереи и больше ничего нет.

А что там должно быть помимо музеев и галерей? Есть ли у вас стандарт для всех путеводителей?

Да, это семь глав. Одна глава — некоммерческая: места искусства, музеи, фонды, выставочные пространства. Вторая глава — это коммерческие галереи. Третья — арт-мероприятия: биеннале, ярмарки, выставки, фестивали. Потом идут арт-отели. Имеются в виду отели или с искусством, или с историей, или с дизайном — что-то необычное. То же самое про рестораны, кафе, бары. Потом арт-шопинг. Музейные и дизайнерские магазины, концепт-сторы. Книжные магазины. Аукционные дома, опять же. И последняя глава — то, куда вы можете пойти с детьми: мастер-классы, ателье при музеях, образовательные институции. Так построен каждый путеводитель.

Как получилось, что вы стали путеводителем сама, в буквально смысле гидом в мир искусства?

У меня первое высшее образование — стоматология. Я отработала 18 лет стоматологом. Сначала в Берлине, восемь лет в Италии, четыре года во Франции, потом приехала в Москву. Когда родилась младшая дочь, я ушла с работы и больше не вернулась. Так как я всегда любила искусство и мы с мужем — коллекционеры (Александр Добровинский, знаменитый адвокат и коллекционер. — TANR), я сама пошла на курсы при Музее декоративно-прикладного и народного искусства на Делегатской. Курсы были скучные, все это читалось в советской манере (например, не было ничего про современное искусство). И когда я их закончила, я сказала себе: «Мне кажется, это должно быть не так». И написала программу таких курсов. Sotheby’s открывал свой офис в Москве, я предложила им свою программу. Они сказали: «Wow! Мы хотим». И очень долго думали. Пока они думали, мне позвонили из Phillips. В Москву приехал Симон де Пюри (в тот момент один из руководителей аукционного дома), выслушал меня и сказал: «Гениально! Хочу». Через неделю из Нью-Йорка прилетел его коммерческий директор и подписал со мной договор.

Ваши курсы при Phillips, которые проходят в Мультимедиа Арт Музее, существуют уже девять лет. А есть примеры, когда люди, которые у вас учились, что-то открыли, чем-то прославились?

Например, ко мне на курсы ходила Маргарита Пушкина, основатель ярмарки Cosmoscow. Не хочу сказать, что я ее научила современному искусству, тем не менее она училась. Или Лана Гринева. Ко мне ходит Саша Вертинская и что-то пишет. Я говорю: «Что ты пишешь? Ты и так все знаешь, ты Суриковское окончила». Она говорит: «Этого я не знаю». Галеристы ходят, иногда художники, Володя Глынин часто приходит. Мне это приятно, конечно. Кроме этого, я сделала еще курсы для детей. Детский искусствовед читает им историю искусства. Потом художница, она же детский психолог, с ними рисует то, о чем они слушали лекцию. То есть за год они познают все техники, рисуют какие-то шедевры. Я это когда-то сделала, в общем-то, для своей младшей дочери. Она через много лет мне сказала: «Мама, слава богу, что ты сделала эти курсы! Потому что по истории у меня никаких проблем нет, мы все это проходили». Мне очень жаль, что у нас в стране нет обязательного урока «история искусств». Я считаю, что именно история формирует вкус человека, широту его взглядов и вообще его культуру. Это очень-очень важно.