Зачем нужен Эрмитаж в Москве?
В свое 250-летие Эрмитаж объявил о создании сразу нескольких новых музейных центров-сателлитов: в Омске, Екатеринбурге, Владивостоке, Барселоне, Москве. Для каждого из них придумана своя история и уникальный профиль, строящийся на применении к местной ситуации эрмитажных принципов изучения и показа искусства. Музей призван привносить в регион то, чего там нет, будь то предметы искусства или принципы изучения культуры. Политика уже открытых центров также разнится. Эрмитаж-Казань более десяти лет чередует выставки исламского искусства и экспозиции по истории Золотой Орды с показом западных коллекций Эрмитажа. Центр в Выборге — место для полноценной демонстрации уникальных запасников. Эрмитаж-Амстердам — европейский выставочный зал, рассказывающий историю России в западном контексте.
Но зачем открывать Эрмитаж в Москве — городе, живущем полноценной культурной жизнью? Причины для этого были давно. Во-первых, делая большие выставки современного искусства, мы всегда с грустью думали, что они не продолжаются в столице. Наша выставка Сантьяго Калатравы в 2012 году стала самой посещаемой в мире архитектурной выставкой года, по сведениям The Art Newspaper, но Москва ее не увидела. Проекты Энтони Гормли, Маркуса Люперца, братьев Чемпен, Захи Хадид собрали сотни тысяч посетителей. Но из более чем 30 выставок проекта «Эрмитаж 20/21» до Москвы добрались лишь Генри Мур и Кабаковы. Не распространилась на Москву и Manifesta.
Экономически это не выгодно никому. К примеру, если бы эрмитажная выставка Луиз Буржуа была показана в Москве, сейчас «Гараж», вероятно, выставлял бы какого-то другого, еще более важного художника. Но Буржуа в Москве не было, а потому самым лучшим оказывается заново, спустя более десяти лет, показывать ее здесь. Постройка эрмитажного центра откроет в этом отношении новые возможности.
Во-вторых, одна из важнейших черт в политике большого современного музея состоит в открытии новых имен. За 25 лет, прошедшие с момента распада Советского Союза, многие художники Запада стали классиками, прочно вошли в историю (новая книга «Искусство с 1900 года» тому хорошее свидетельство). Однако не все музеи уровня Эрмитажа спешат показывать их в своих стенах. Отдел современного искусства Лувра закрылся со сменой руководства музея. Другие крупные институции испытывают внутрисистемные трудности, бесконечно обсуждая, какое современное искусство старому музею следует показывать и делать ли это вообще. Этим вопросам была посвящена публичная беседа на лондонской ярмарке искусства Frieze между Национальной галереей, Венским музеем истории искусства и Эрмитажем. Ее название характерно: «Боги и монстры». Монстры здесь, разумеется, Луиз Буржуа и иже с ней. Ее паук, установленный в растреллиевском Большом дворе, в 2002 году был шоком. Дети из эрмитажного кружка опасливо водили вокруг него хороводы. Похоже по силе воздействия выглядел домик Тацу Ниши и «Обрыв» Томаса Хиршхорна на Manifesta.
Какие же факторы должны определять политику нового музея современного искусства в Москве? Чего не хватает столице с ее многочисленными инициативами в этой области? Пока нам кажется, что важно продолжать открывать современные имена; показывать полотна из бывших собраний Сергея Щукина и Ивана Морозова, сейчас выставленные в галерее их памяти в Главном штабе, и «Неведомые шедевры» — перемещенные ценности, включающие картины Эдгара Дега, Поля Сезанна, Винсента Ван Гога; систематически выставлять работы современных петербургских художников. Все эти части коллекции, для показа которых создаются специальные залы, складываются в строгую музейную концепцию, сфокусированную вокруг современного искусства.
Все это причины. А поводом для создания центра Эрмитаж-Москва стала девелоперская инициатива Группы ЛСР на ЗИЛе. Последние полгода мы активно работаем с архитектором Хани Рашидом, добиваясь того, чтобы проектируемое им для Эрмитажа здание было не просто удобным, но отвечало петербургским музейным потребностям и традициям. Проектируемый изнутри наружу, Эрмитаж-Москва будет ультрасовременным зданием, живущим старым европейским представлением о том, каким должен быть музей. Идеей энциклопедического собрания, которую Эрмитаж в свое время позаимствовал в Европе, а теперь отправляет в Москву.
