Посмотрел в Венеции — купил в Нью-Йорке?
Ярмарка Frieze New York в этом году выиграла от раннего открытия биеннале в Венеции. Принимая решение о покупке той или иной работы на ярмарке, коллекционеры обращают внимание на то, был ли художник включен в программу биеннале
Традиционно больше всего от Венецианской биеннале выигрывает ярмарка Art Basel, поскольку коллекционеры приезжают из Италии прямиком в Швейцарию. Однако в этом году старое правило «смотри в Венеции, покупай в Базеле» потеряло свою актуальность. Биеннале принесла выгоду прежде всего дилерам на Frieze New York (14–17 мая), так как самая престижная международная художественная выставка открылась на месяц раньше, чем обычно.
Галерея Victoria Miro отвела почти весь свой стенд под работы художников, которые сейчас выставляются в Венеции. Произведения Джоан Джонас, получившей особое упоминание жюри биеннале, можно было купить на стендах Gavin Brown’s Enterprise и Galleria Raffaella Cortese. «Она представляет США в Венеции, так что было бы глупо не привезти ее работы сюда», — рассказал Гевин Браун, выставивший серию из 58 рисунков Джонас за $350 тыс.
Включение в программу биеннале — знак кураторского одобрения, и коллекционеры обращают на это внимание. «Для художников, находящихся на середине своего творческого пути, крайне важно выставиться», — пояснила Джессика Уиткин из галереи Salon 94, которая продала Кто бы говорил (2015) Лорны Симпсон за сумму с шестью нулями. Это полотно входит в серию, которая впервые была представлена в Венеции. А Galerie Eigen + Art продала за €12 тыс. Громоотводный мобиль (2015), скульптуру Олафа Николаи, выставляющегося в павильоне Германии.
В этом году на биеннале звучат сильные политические ноты: Айзек Джулиен организовал чтения Капитала Карла Маркса на основной выставке биеннале All the World’s Futures (Все будущее мира). На ярмарке Victoria Miro предлагала фотографию Джулиена Полуденное Солнце (Свободное время) (2013) за $57 тыс. В отличие от Венеции, Frieze «вовсе не интересуется общемировыми проблемами», заметил по этому поводу бельгийский коллекционер Ален Серве.
Самые амбициозные проекты в Венеции не так-то просто перенести на стенд художественной ярмарки. На All the World’s Futures (Все будущее мира) Катарина Гроссе построила массивную, составленную из покрытых краской обломков инсталляцию. На ярмарке же Galerie Johann König продала ее картину о. Т. (2014), оцененную в €50–60 тыс.
Ярмарки не предназначены для того, чтобы формировать впечатление о корпусе работ художников. «В Венеции рисунки Джонас связаны с видео, с перформансом — это действительно смешанные медиа. А на ярмарке предлагается всего лишь рисунок; в некотором смысле это упрощение», — объяснила Кьяра Тиберио из Galleria Raffaella Cortese, предлагавшая рисунки, сделанные художницей во время прошлогоднего перформанса, за $25 тыс.
«Я не жду всеохватной темы от художественной ярмарки, — говорит Джереми Стрик, директор Центра скульптур Нешер в Далласе. — На биеннале и художественных ярмарках я рассчитываю открыть для себя новые вещи, но… ярмарки посещаю, чтобы быть в курсе того, что происходит на рынке».
Le Guern Gallery показывала диптихи на бумаге К. Т. Яспера, представляющего на биеннале Польшу, по $5 тыс. каждый. Основательница галереи Агата Смочинска считает, что работа художника в Венеции — видеоинсталляция, созданная совместно с Йоанной Малиновской и привлекшая 4,5 тыс. посетителей за один день, — «нуждается в институциональном контексте». Одну из копий этого видео приобрела варшавская Национальная галерея искусств Захента.
Некоторые дилеры не заинтересованы в педалировании связи с Венецией. Одни не хотят перегружать художников, многие из которых создавали для биеннале новые работы. Другие не желают делать деньги на мероприятии, которое задумывалось как некоммерческое. «В биеннале есть некоторая чистота, и неправильно использовать ее в коммерческих целях», — считает Таддеуш Ропак. На ярмарке он продал три картины Элейн Стертевант, в том числе Цветы Уорхола (1965), одному коллекционеру на общую сумму в €550 тыс. и портрет Алекса Каца Анна (2015) за $425 тыс. Оба эти художника не участвуют в биеннале.
Однако сегодня границы между коммерческими и некоммерческими выставками сильно размыты. «Перед биеннале высылается все больше картинок, и продажи происходят буквально на входе», — поделился своими наблюдениями директор Levin Art Group Тодд Левин. Зачастую дилеры помогают финансировать создание произведений для Венеции, их транспортировку и затраты на продвижение. Никто не говорит об этом, но всем известно, что большую часть работ можно купить. К примеру, дилер Джек Белл, участвовавший в ярмарке 1:54 на неделе современного искусства в Нью-Йорке, продал работы Лавара Мунро, показанные на биеннале. Оба эти события показывают, как сильно жизнь мира искусства определяется мероприятиями. «Нет особой разницы между проходом по Арсеналу и проходом по Frieze, — рассказал директор Музея Штеделя во Франкфурте Макс Холляйн. — Бесконечная вереница коктейльных приемов делает их очень похожими. И кажется, что в Венеции, Стамбуле, на любой биеннале или на Frieze New York — всюду обязательными становятся лодочные прогулки».
