Выставка, посвященная раме в искусстве в Третьяковской галерее, Виноградов с Дубосарским с картинами о Москве, возвращенный из небытия один из учеников Павла Филонова в Музее истории Петербурга.
Выставка «Драгоценная оправа. Картина и рама. Диалог», открывшаяся в Третьяковской галерее, посвящена раме в русском искусстве XIV–XX веков. Тема неожиданная, но на самом деле не такая простая, как может показаться на первый взгляд. Ведь художник или коллекционер подбирает раму к картине не просто как украшение, но и как завершение живописной композиции или даже продолжение диалога с ней. Достаточно только увидеть редкой красоты оклады и киоты икон, оправы фирмы Фаберже, чтобы понять, как много она может рассказать о художнике и вкусах своей эпохи. Многие из представленных в экспозиции рам показываются публике впервые, после многолетней музейной реставрации вернувшись к своим «родным» картинам. Есть вещи и просто уникальные, как, например, бархатная рама к полотну «Демон поверженный» Михаила Врубеля, воссозданная к выставке по раскрашенной художником фотографии. Но рамы на выставке не только выполняют привычную для себя функцию обрамления, часть из них выставлена отдельно как шедевры декоративно-прикладного искусства той или иной эпохи.
В Музее Москвы открылась выставка самого известного сегодня дуэта российских художников — Александра Виноградова и Владимира Дубосарского. Стиль их совместно написанных картин давно стал широко узнаваемым брендом, хотя художники ничего нового не придумывают — наоборот, обращаются к жанровой живописи передвижников и соцреализму, впрочем добавляя от себя изрядную долю иронии и провокационность. Однако на нынешней выставке ирония как раз отсутствует — здесь больше ностальгии по Москве прошлого, или Москве придуманной, идеальной. Отсюда и ее название — «Москва: ускользающая реальность». Из прошлого здесь самое знаковое: скульптура «Рабочий и колхозница» в заставке «Мосфильма», написанная в черно-белом цвете, чтобы напоминать старые фотографии или телевизор; «Голубой огонек» с Терешковой и Гагариным; декламирующая Белла Ахмадулина; легенда советского футбола Лев Яшин. А то, что в цвете: герои мультяшек, олимпийский Мишка, городские виды из окна — тоже словно кадры то ли из прошлого, то ли придуманного настоящего и будущего.
В «Энциклопедии русского авангарда» Николаю Евграфову (1904–1941) отведено всего пять иллюстраций, а до нынешней ретроспективы в Музее истории Петербурга у него не было ни одной персональной выставки. Погиб Евграфов в самом начале войны, и о нем надолго забыли. А ведь он был одним из самых талантливых учеников классика петербургского авангарда Павла Филонова, входил в 1920-е годы в его группу «Мастера аналитического искусства». О том, насколько своеобразно Евграфов трактовал «аналитический» метод своего учителя, на выставке можно убедиться по таким его работам этого периода, как «Сбор урожая», «Третий лишний», «Трактор на испытании». Позже, в 1930-е, Евграфов стал дальше развивать свою живописную систему. Помимо филоновских мистицизма и аналитики, теперь он обратился к яркой палитре фовистов, русскому неопримитиву и поэтическому реализму ленинградской школы («Дети и самолет», «Осавиахимовка», «Портрет художницы А.Е.Мордвиновой»). Не менее интересны, чем живопись Евграфова, его эскизы костюмов к постановке «Ревизора», единственный раз показанной в 1927 году, эскизы оформления праздников и парадов, архив художника и переписка с Филоновым.
