Зрители смогут увидеть полотно Кузьмы Петрова-Водкина в течение двух дней, 16 и 17 мая, в московском представительстве Christie’s в Романовом переулке. Это единственный топ-лот предстоящих 3 июня торгов, который привезли в Москву. Но полотно, предварительно оцененное в £1–1,5 млн, стоит визита.
О существовании картины, написанной в 1928 году, было известно: она участвовала в выставках и упоминалась в переписке. Однако с 1930-х годов ее никто не видел, так что даже на нечеткой фотографии павильона СССР на Венецианской биеннале в 1932 году многие принимали эту картину за знаменитую «Черемуху в стакане» (1932), которая хранится в Русском музее. Действительно, натюрморты похожи: та же синяя скатерть (по воспоминаниям дочери художника, он везде возил ее с собой), та же глянцево-красная обложка журнала L’Art vivant (как оказалось, это январский выпуск 1925 года, для которого Петров-Водкин дал интервью). Однако в стакане — не белая черемуха, а лиловая сирень; виден уголок письма и коробок спичек с самолетиком.
«Натюрморт с сиренью», по-видимому, участвовал в программе обмена работ русских современных художников на произведения их итальянских коллег, инициированной Борисом Терновцом, искусствоведом и критиком, директором Государственного музея нового западного искусства (с 1928 по 1941 год). Его итальянским партнером был искусствовед и издатель Джованни Шейвиллер (1889–1965). Например, он познакомил Терновца с Джорджо Моранди; в благодарность директор ГМНЗИ подарил Шейвиллеру натюрморт Петрова-Водкина (а в собрании музея появился «Портрет Джованни Шейвиллера» Акилле Фуни 1927 года — теперь в ГМИИ).
Главы отдела русского искусства Christie’s Алексей Тизенгаузен, Сара Мэнсфилд и Александра Бабенко называют момент, когда они увидели картину, чудом. Наследники Шейвиллера бережно хранили картину, но не задумывались о ее ценности, и известие о том, что она может стоить более миллиона, повергло их в изумление. Еще более поразительным, чем сам натюрморт, Алексей Тизенгаузен в шутку назвал оборот полотна. Там сохранились многочисленные наклейки, в том числе об участии в Венецианской биеннале и выставке в Институте Карнеги в США в 1928 году, — это редкость для русских картин, чаще всего лишенных ясного провенанса.
Специалистами Christie’s в уголке картины обнаружена вторая дата, причем перевернутая — это навело на мысль, что для натюрморта художник взял уже однажды использованный холст. При съемке в инфракрасном свете стало видно, что под натюрмортом — незаконченная «Мадонна с младенцем» (рисунок к ней хранится в одной частной коллекции). Все эти подробности придают дополнительную ценность полотну; вероятно, оно может претендовать и на рекорд стоимости для художника (сейчас это £2,3 млн за картину «Яблоки и яйца», проданную на аукционе MacDougall’s в 2012 году).
Всего на аукционе Christie’s в Лондоне будет представлено более 300 лотов, в том числе уникальная коллекция графики Сергея Чехонина, цикл ксилографий Анны Остроумовой-Лебедевой, «Портрет Авы Астор» Павла Челищева, изделия фирмы Фаберже.
Christie’s продает русское искусство не только в Лондоне — сегодня в Женеве на торги выставлена тиара Фаберже с аквамаринами и бриллиантами, свадебный подарок великого герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха-Франца IV (1882–1945) его невесте, принцессе Александре Камберлендской и Ганноверской (тиара оценена в $230–340 тыс.). На тех же торгах 15 мая продается изумруд, провенанс которого прослеживается вплоть до Екатерины Великой (эстимейт $2,3–3,5 млн).
