Чем дальше углубляешься по Местийской трассе в Верхнюю Сванетию, тем чаще то тут, то там встречаются сванские башни. Величественные средневековые высотные сооружения стоят повсюду: прямо у дорог, в глубине селений, на вершинах холмов. Сдержанный характер их архитектурно-художественного решения отражает саму историю региона и суровый характер его жителей. Основное строительство каменных башен пришлось на XII–XIII века, золотое время правления грузинской царицы Тамары. Если Нижняя Сванетия подчинялась феодалам, то труднодоступная высокогорная Верхняя Сванетия всегда оставалась свободной и управлялась общинами. Сванам все время приходилось воевать: с одной стороны, они сопротивлялись притязаниям феодалов, а с другой — решали неизбежные в условиях жестких обычаев внутренние конфликты (кровная месть вплоть до новейшего времени оставалась даже более пугающим фактором для местных жителей, чем внешние захватчики). Этим объясняется высокая обороноспособность сванских жилищ.
Родовая башня была частью жилого комплекса, в который также входил традиционный сванский дом «мачуб». В башнях нет каминов и печей: жить в них подолгу, особенно зимой, невозможно, но вот отсидеться в случае опасности — вполне. Переходили в башню прямо из дома. Посмотреть, как выглядят дом и башня изнутри, можно в небольшом музее в Местии. Он был создан в доме семьи Маргиани, влиятельного сванского рода, которому некогда принадлежало сразу восемь башен. Высота и количество башен определяли социальное положение семьи, связано это было прежде всего с количеством мужчин в роду.
Сейчас у Маргиани осталось четыре башни, все они принадлежат государству, в одну из них открыт вход. На высоко поднятый над землей первый этаж ведет узкая деревянная лестница, сделанная для туристов. У проема на второй этаж — массивный плоский камень, которым закрывали вход. Отодвинуть его снаружи было практически невозможно. Каждый из шести этажей достаточно просторный, чтобы разместить всех членов семьи и запасы продовольствия. Верхний этаж имел исключительно оборонительную функцию: хранилище боеприпасов и оружия, дозорный пункт. Вести оттуда серьезную оборону можно с трудом, но усилить неприступность башни-крепости получится. Сегодня с высоты открывается вид на весь город и долину.
В мирное время башни использовали как хранилища продовольствия. Местные жители шутят, что прятали там и украденных невест. На дороге из Местии в Ушгули стоит одинокая башня, принадлежащая семье Курдиани. Таких немало, но строились они, как правило, на возвышенностях и выполняли сторожевую функцию для всей общины. Эта же башня стоит в низине у самой реки, и назначение ее неясно. Все, что есть, — легенда, согласно которой башня была построена для девушки, потерявшей возлюбленного и всю жизнь оплакивавшей свое потерянное счастье.
Больше всего башен сохранилось в Ушгули, самой высокогорной и недоступной общине Сванетии. От центра ее отделяет всего 40 км, но даже сегодня грунтовая дорога, пробитая в узком каньоне реки Ингури, настолько сложна, что путь занимает около двух-трех часов. Тем не менее в общине живет порядка 200 человек, а благодаря долговременной географической изоляции не только башни, но и быт жителей кажутся мало изменившимися за столетия. Самые старые здания Ушгули датируются IX–X веком, но, по археологическим данным, поселение тут существовало задолго до того.
По мнению экспертов всемирной организации, эта территория «сохраняет свою средневековую аутентичность во всем, что касается архитектурных форм и материалов, традиционных моделей землепользования и организации ландшафта, а также взаимодействия между людьми и природой, что помогает сохранению форм местного нематериального наследия». Вокруг этих памятников много повседневной жизни. Из выглядящих средневековыми сараев выходят современные коровы. Хозяин громко кричит на непослушную свинью, выскочившую вслед. Мальчишки, примостившись у подножия одной из башен, распевают традиционные грузинские песни. По узкому кривому проулку скачет всадник, другого транспорта здесь нет. У трассы на возвышении — Нижний Чажашский замок с несколькими башнями (по преданию, здесь находилась зимняя резиденция царицы Тамары). В начале XX века он еще был вполне похож на замок, но сваны рассказывают, что его большая часть была разобрана в советское время для постройки коровника. Сейчас здесь ведется комплексная реставрация, следы которой видны на башнях Чажаши невооруженным глазом: железные стяги, новодельные вставки и швы, свежие кровли.
Реставрация Чажаши не единственный проект Национального агентства защиты культурного наследия Грузии. За последние три года были отреставрированы еще 70 башен и мачубов в других селах региона, но многие памятники по-прежнему находятся в критическом состоянии. По некоторым данным, неотложная помощь необходима 160 башням. Летом 2017 года в селе Чвибиани рухнула родовая башня семьи Чарквиани. Тогда специалисты называли причиной разрушения повреждения, вызванные сложными климатическими условиями региона. Однако башни считаются очень устойчивыми к природным воздействиям. Так, в 1987 году в Сванетии выпало рекордное количество снега, вызвав небывалые лавины, а затем наводнения и сели. Однако тогда в Ушгули практически ни одна башня не пострадала.
О важности сохранения региона говорят и международные эксперты. Итальянский архитектор Сильвио Кальве на 24-й генеральной конференции Международного совета музеев (ИКОМ) высказал идею создания музея под открытым небом для всей долины. Специалистов беспокоят современные постройки, несовместимые с пейзажем и грозящие потерей идентичности, а ключевым направлением они видят именно сохранение традиционной архитектуры. Опасения не напрасны. Вообще-то башни и дома в статусе памятников нельзя перестраивать и даже ремонтировать без разрешения органов охраны. С одной стороны, это оберегает их от участи Чажашского замка. С другой — при росте туризма приводит к усилению сопутствующего, чаще всего безвкусного, строительства вместо адаптации имеющихся исторических зданий под современные требования.
