Проливая свет на связанные с искусством загадки, специалисты технологического анализа, как правило, остаются в тени. После того как Джеймс Мартен был назначен директором отдела научных исследований Sotheby’s, поглотившего его фирму Orion Analytical, в центре внимания оказались сами эксперты. Джеймс Мартен занимается технологической экспертизой более 40 лет. Его методы можно сравнить с работой криминалиста. Специалист провел более 1,8 тыс. исследований, преподавал в Институте Гетти, сотрудничал с ФБР в делах о подделках.
На протяжении последнего года под руководством главного исполнительного директора Тэда Смита аукционный дом активно занимался набором команды собственных экспертов. С появлением Мартена эта деятельность вышла на принципиально иной уровень. Новый отдел работает прежде всего со специалистами и исследователями самого аукционного дома, а не с его клиентами напрямую.
Sotheby’s сотрудничал с фирмой Orion Analytical около 20 лет, прежде чем решил ее выкупить. И инвестиция действительно окажется экономически эффективной, если Мартену удастся отсеять хотя бы несколько крупных подделок, прежде чем они окажутся на торгах. В прошлом году Sotheby’s вернул покупателю £8,4 млн за приписывавшуюся Франсу Халсу картину после того, как Мартен обнаружил на ней современные материалы. По словам продавца, необходимо чаще проводить криминалистическую экспертизу перед вынесением окончательного решения. В январе аукционный дом подтвердил, что возвращает еще одному клиенту $842,5 тыс. за проданное в 2012 году произведение. Тогда оно ушло с молотка как работа мастера из круга художника XVI века Пармиджанино, но, согласно пресс-релизу Sotheby’s, оказалось «несомненной подделкой». Экспертизу обоих картин по поручению аукционного дома проводил Мартен, работавший еще в Orion.
Ожидается, что ценность технико-технологического анализа будет расти в связи с тем, что искусствоведы делают экспертизу все более неохотно, а технологии совершенствуются. «Сегодня достижения техники позволяют изучить произведение глубже и подробнее, чем десять или пятнадцать лет назад», — говорит Джек Флэм, президент фонда Dedalus Foundation, дающего консультации касательно подлинности работ его основателя Роберта Мазеруэлла. Он называет приобретение Orion аукционным домом выдающимся успехом.
В этой переполненной противоречиями и спорами области дополнительное экспертное мнение, в особенности подкрепленное научными данными, может коренным образом изменить дело. «Когда у вас есть специалист, использующий общепризнанные, а потому не отвергаемые федеральным судом методы, это серьезный плюс», — уверен старший управляющий директор K2 Intelligence Джордан Арнольд, который наблюдал за рядом дел о мошенничестве в сфере искусства, работая заместителем районного прокурора на Манхэттене.
Тем не менее есть те, кто считает, что на технологии делается слишком сильный акцент. «Наука никогда не делит мир на черное и белое, — поясняет управляющий директор Daniel Katz Gallery Стюарт Локхед. — Вы полагаетесь на откалиброванность аппарата, на то, как были взяты образцы. То, что теперь все должно будет проверяться, вызывает некоторую обеспокоенность». И все же он признает ценность определенных исследований и приводит в пример термолюминесценцию (физический метод датирования объектов минерального происхождения путем измерения энергии, излученной в результате нагрева образца), которая позволяет определить, в каком веке был создан предмет.
Даже ученые согласны с тем, что научные методы не безусловно надежны. «Точно так же, как в любой другой области, я сталкивался здесь и с некачественными отчетами, и со лженаукой», — рассказывает Колетт Лолл, основательница вашингтонской фирмы Art Fraud Insights.
К примеру, такие объективные, на первый взгляд, методы, как распознавание на произведении отпечатков пальцев художника, по убеждению некоторых, слишком легко подделать. А дальновидные мошенники могут использовать верные для исторической эпохи материалы. В свою очередь, Мартен считает криминалистический анализ «мощным инструментом для понимания искусства, в особенности когда он используется как дополнение к знаточеству и историческим исследованиям, в рамках тройной модели».
Хотя технологический анализ применяется, как правило, в случаях, когда есть какие-либо серьезные сомнения касательно дорогих работ (например, пробелы в провенансе), коллекционеры все чаще прибегают к нему, чтобы понять, как лучше ухаживать за произведениями в своих собраниях.
Так, директор коллекции послевоенного итальянского искусства Olnick Spanu Витторио Калабрезе сотрудничает с римской лабораторией. «Научный анализ играет важную роль в работе над стабилизацией необычных и нетрадиционных материалов», — объясняет он.
И все же далеко не каждый коллекционер затребует анализ пигмента, прежде чем протянуть свою банковскую карту. «Покупатели по-прежнему не расположены активно собирать данные о работе перед ее покупкой», — говорит юрист Джон Кэхилл, представлявший в суде интересы двух клиентов прославившейся продажей подделок галереи Knoedler.
Расширенный анализ не всегда проводится даже при заключении сделок стоимостью свыше $100 млн. Кто-то из коллекционеров не хочет обидеть дилера или показаться, по выражению Кэхилла, «не крутым», другие стремятся избежать дополнительных трат. Цены на некоторые анализы начинаются с сотен долларов, но более глубинные исследования (например, анализ пигментов) могут обойтись в тысячи.
Несмотря на то что правовые обязательства обеспечить подлинность произведения, как правило, лежат на продавце, по мнению Кэхилла, со стороны покупателей было бы «мудро» предпринимать меры такого рода.
Директор лондонской Art Analysis & Research Николас Истоу полагает, что технико-технологический анализ должен стать такой же нормой при покупке искусства, «как обследование недвижимости перед ее приобретением».
Благодаря быстрому развитию технологий споры о подлинности могут уйти в прошлое. Среди новых возможностей — защищенные от копирования и изменений ярлыки и встроенные теги с цифровой записью. Лоуренс Шинделл, председатель спонсирующей некоммерческий центр i2M компании Aris Title Insurance, сравнивает i2M с идентификационным номером транспортного средства в автомобильной индустрии. Просканировав ярлык произведения при помощи специального приложения, пользователь может подтвердить его подлинность, добавить информацию о провенансе и даже внести данные о реставрации. Тем временем технология Tagsmart предлагает художникам маркировать свои работы синтетическими ДНК-тегами, пока те еще находятся в их мастерских (в число первых пользователей этой системы вошли Марк Куинн и Идрис Хан). Один из основателей Tagsmart Стив Кук предупреждает: «Какие бы убедительные научные доводы [в пользу внедрения тегов] вы ни приводили художникам, вы часто будете встречать сопротивление с их стороны». Перед учеными по-прежнему стоит трудная задача. Мелани Герлис, Джулия Гальперин
