Русский космос. С небес на землю

Экспозиция соберет вместе документальные свидетельства, работы художников авангарда, фантазии шестидесятников и актуальное искусство. Она готовилась еще к 50-летию первого полета, причем для итальянских зрителей — в ответ на показанную в Москве выставку arte povera из коллекции Музея современного искусства Кастелло ди Риволи. Отсюда выросло стремление соединить реальную историю отечественного покорения просторов Вселенной с мифопоэтической драмой передового искусства, мечта о переустройстве мира которого выродилась в тоталитарную действительность: от набросков Константина Циолковского, запечатленного Александром Родченко Летатлина и графики супрематистов к ироничному переосмыслению триумфа советской космонавтики у Павла Пепперштейна, Тимура Новикова, Дмитрия Гутова.

Идея московской выставки осталась той же, но добавились новые объекты: скажем, капсула гагаринского корабля «Восток-1» — она впервые покидает музей ракетно-космической корпорации «Энергия». Экспозиция одновременно выстроена хронологически и играет на диахронических перекличках, что позволяет влить новое вино в слегка обветшавшие мехи русского космизма. Мистический цикл Василия Чекрыгина Воскрешение (1922) и страницы из Альбома космических путешествий (1933) Константина Циолковского не только показывают их как последователей идей Николая Федорова о заселении далеких планет, бессмертии человечества и воскрешении предков «всем миром». Рисунки Циолковского, научного консультанта культового Космического рейса (1935), вдохновившего затем Стэнли Кубрика и Джорджа Лукаса, вступают в неожиданную перекличку с Центром космической энергии (2003) Ильи и Эмилии Кабаковых.

Раствориться в мире художественных фантазий «русскому космосу» не дают зримые объекты реальности, например макет дирижабля и труба «для слушания музыки сфер» из Музея истории космонавтики им. К.Э.Циолковского. Выставка прочерчивает четкую историческую линию — от первых смутных мечтаний к запуску СССР в 1957 году спутника (на снимке Алексея Моклецова для АПН) и триумфу конструкторской мысли Сергея Королева в «Востоке-1».

Но экспозиция вскрывает и другую, теневую сторону воплощения мечты, приведшую к конфронтации идей о всеобщем счастье с репрессивной машиной государства и превращению мифа о «лучистом космосе» в инструмент идеологии. Проект реконструкции звездного неба (1965–1967) Франсиско Инфанте еще полон романтизма оттепели, но современный итог — полная  демифологизация в работах Сергея Шутова и «Синих носов». Настолько тотальная, что в наше время идеи о космосе как о торжестве гуманности и солидарности, кажется, совершенно ушли из культурного пространства.

Это Музей науки в Лондоне воплощает в 2015 году мегаэкспозицию Космонавты. Рождение космической эры, телевидение NASA рассказывает детям о том, как астронавты живут на орбите, а капитан Крис Хэдфилд записывает на космической станции песню Дэвида Боуи про майора Тома. И все же в работах Марго Трушиной и Ивана Михайлова нет-нет да и проглянет отблеск романтической фантазии о космосе, и это дает надежду на возрождение мечты, на этот раз без чудовищной ­тени.