Мы могли бы назвать их «невидимыми шедеврами», потому что эти произведения искусства давно исчезли. Но их присутствие ощущается во влиянии на тех, кто их видел, иногда столетия назад. Фрески, которые когда-то украшали венецианское палаццо Фондако деи Тедески, находятся в ряду таких произведений.
Фондако деи Тедески можно перевести как «Немецкое подворье» (Tedeschi по-итальянски — «немцы»): на первом этаже вели дела купцы из Германии, здесь же были и жилые помещения, остановиться в которых одновременно могло до 160 человек.
Палаццо, каким мы его знаем сегодня, было возведено в 1508 году — более ранняя, 1228 года, постройка сгорела. В год завершения строительства на фасаде, обращенном к Большому каналу, ослепительный цикл фресок написали молодые венецианские художники Тициан и Джорджоне (которым было тогда 20 и 30 лет). Стоит отметить, что здание дошло до наших дней в сильно измененном виде: в ХХ веке в нем находилась итальянская почта, а несколько лет назад, после реконструкции по проекту Рема Колхаса и его бюро OMA, здесь был открыт самый роскошный универмаг в городе на воде — Fondaco dei Tedeschi.
Но вернемся к Тициану и Джорджоне: они были восходящими звездами, выходцами из мастерской лучшего из всех венецианских художников Джованни Беллини. Их судьбы объединила работа в Фондако, однако дальше они сложились совершенно по-разному.
Джорджоне умер через два года от чумы. Он успел написать не так много работ, из них сохранилось менее 20, хотя точное число варьируется в зависимости от того, какого именно искусствоведа вы спрашиваете. Поэтому все, что сделал Джорджоне, — очень ценно, гораздо более ценно, чем работы плодовитого долгожителя Тициана, который дожил почти до 90 лет и на протяжении десятилетий был владельцем большой и процветающей мастерской.
Отношения между Джорджоне и Тицианом окутаны тайной. Некоторые даже предполагают, что Джорджоне, возможно, никогда не существовал и это был псевдоним Тициана. Однако это лишь предположения, все же Джорджоне был достаточно известным художником в то время, когда расписывался Фондако. Когда он умер (вероятно, в октябре 1510 года), Тициан закончил несколько его произведений (какие именно и в какой степени — остается предметом горячих обсуждений среди ученых). Таким образом, наследие этих двоих неразрывно связано, но нигде так тесно, как в цикле фресок, которые мы больше не можем видеть из-за безжалостной венецианской сырости. Влажность в Венеции такая, что штукатурка, на которой они были написаны, начала отслаиваться в течение нескольких десятилетий после завершения работы над росписью. В 1550 году Вазари писал: «Я не знаю ничего более вредного для фрески, чем сирокко, особенно рядом с морем, где он несет с собой соленую влагу».
В 1966 году то, что осталось от фресок, было снято и перенесено в безопасное место в галерее, где ученые пытались восстановить из этих фрагментов полный цикл. Как это часто бывает с искусством эпохи Возрождения, первым источником стали «Жизнеописания» Вазари. Он описывает центральное изображение над главным входом в Фондако как сидящую женщину с мечом и отрубленной головой великана (возможно, Юдифь с головой Олоферна), «говорящую с немцем, стоящим ниже нее». Гравюра XVII века, якобы основанная на фреске, также показывает немца, одетого в доспехи и скрывающего кинжал за спиной. (Интересно, какое послание зашифровали здесь немецкие купцы, если это действительно было главное изображение над центральным входом в их хранилище.) И есть также безмятежная и элегантная Юдифь с головой Олоферна кисти Джорджоне, написанная в 1507 году и хранящаяся теперь в Эрмитаже, которая может быть связана с фреской.
Над сидящей женской фигурой, которая также могла быть аллегорией Германии (все эти образы открыты для интерпретации), были пара обнаженных женщин, фигура с головой льва и путто с коротким посохом в руках, написанный в окружении яблок.
По еще одной версии, фрески отсылают к двенадцати подвигам Геракла, и в таком случае сидящая женщина — это Алкмена, мать героя, отрезанная голова — это голова его двоюродного брата Еврисфея, лев — это Немейский лев, путто — это на самом деле Меркурий, яблоки относятся к яблокам Гесперид, и так далее. Это блестящая идея, но стопроцентного подтверждения у нее быть не может — у нас слишком мало доказательств. Остатки фресок слишком фрагментарны, гравюры неполны или малодостоверны, а описания (например, Вазари) должны восприниматься критически, поскольку мы не знаем, насколько они полны или точны. Понятно лишь, что роспись распространялась на весь фасад Фондако, составляла единое целое с архитектурными деталями и включала тромплеи — обманки.
Акварелист XIX века Заккариа даль Бо сделал наброски с фресками, которые получились атмосферными, но без деталей, возможно, потому что к тому времени сами фрески уже были слишком бледны.
После завершения строительства и росписи Фондако деи Тедески стало венецианским чудом, а о фресках говорили по всему городу. Они укрепили репутацию Джорджоне и помогли открыть Тициана, в то время 20-летнего юношу. Теперь мы можем называть их одним из величайших невидимых шедевров.
• Ноа Чарни (р. 1979) — искусствовед, специалист по преступлениям, связанным с искусством, автор романа-бестселлера «Похититель искусства» (2007), книг «Кражи „Моны Лизы“: о похищениях самой знаменитой в мире картины» (2011) и «Похищение Агнца Божьего» (2010) о Гентском алтаре
