18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.
О том, какие трудности ждут тех, кому выпало хранить и управлять творческим наследием художников, рассказывает книга Лоретты Вюртенбергер The Artist’s Estate: a Handbook for Artists, Executors and Heirs («Творческое наследие: руководство для художников, для управляющих наследием и наследников»), вышедшая в издательстве Hatje Cantz. Впервые ее представили участникам конференции «Сохранение наследия», прошедшей в Берлине 14–15 сентября по инициативе Института творческого наследия художников. Отрывок из новой книги мы предлагаем вашему вниманию.
Майен Бекман
Директор по управлению творческим наследием Макса Бекмана, внучка художника
[Макс] Бекман был из тех художников, кто ведет дела с дилерами твердо и ясно представляет себе, чего хочет. Например, он не гнушался силового давления на двух своих арт-дилеров, Исраэля Бер-Неумана и Альфреда Флехтхайма. Пару раз он стравливал их, а затем завышал цену на свои работы.
Ричард Кальвокоресси
Бывший директор Фонда Генри Мура
Генри Мур был очень организованный человек, он всегда советовался со своим юристом, лордом Гудманом. На протяжении всей жизни он покупал любую доступную по цене собственность — жилые дома или сельскохозяйственные постройки — рядом со своим домом, историческим коттеджем Хоглендс, чтобы защитить их от сноса. Таким образом, он приобрел 20–25 га земли, на которой сегодня размещаются фонд, библиотека и мастерская скульптора.
Джерри Горовой
Президент Фонда Истона
(Об открытии дома и мастерской Луиз Буржуа в Челси, в Нью-Йорке.) Фонд с удовлетворением открывает дом широкой общественности, в особенности потому, что это дает возможность познакомить людей с личностью художницы, рассказать о том, как она жила и каким образом это находило отражение в ее творчестве. То обстоятельство, что в распоряжении фонда два смежных владения, позволило нам разместить здесь архивы, организовать программу резиденций и исследовательский центр, при этом сам дом остался в неприкосновенности. А еще мы объединили два задних дворика, где создали уютный сад скульптур.
Рейнер Джадд
Сопрезидент Фонда Джадда, дочь художника
(Cовет детям художников.) Заручитесь мнением независимого эксперта. Например, если арт-дилер говорит: «Даю вам за это столько-то», узнайте мнение незаинтересованной стороны. Потому что, даже если вы знаете этого дилера всю свою жизнь и в детстве он кормил вас с ложечки, он все равно деловой человек, и вы тоже должны стать деловым человеком.
Кристи Маклир
Исполнительный директор Фонда Роберта Раушенберга
Фонд получил замечательный архив [Роберта Раушенберга], но им мы обязаны не самому художнику, а, скорее, нанятым им сотрудникам. У него был помощник в Captiva, который хранил каждое его письмо; был заведующий архивом и куратор в Нью-Йорке, который хранил каждую заметку о его выставках. И был управляющий коллекциями, который нанес штрих-код на каждое произведение искусства.
Джек Флам
Президент и исполнительный директор фонда «Дедал»
(О передаче в музеи произведений Роберта Мазеруэлла.) Наша цель состояла в том, чтобы поместить эти работы именно в те музеи, где, как нам хотелось, они должны быть, поэтому [фонд] сделал этим музеям существенную скидку с реальной рыночной стоимости. Вначале мы думали о том, чтобы подарить эти произведения, но нам были нужны деньги на реализацию наших программ, да и кроме того, мы понимали, что, когда даришь вещь, она меньше ценится.
Память о художнике жива, пока живут его произведения: следующие поколения черпают вдохновение в его работах, а кураторы, искусствоведы и коллекционеры ищут новые точки зрения на творчество. Цель достигнута, когда творческое наследие вступает в диалог с современностью, проходят выставки и произведения мастера вписываются в новый контекст, переосмысленные сегодняшними художниками.
Но, чтобы достичь всего этого, нужно проделать огромную работу, не говоря уже о финансовых ресурсах. Для успеха подобного начинания необходим самый широкий диапазон знаний и умений — от искусствоведческих исследований до навыков управления и продаж. Поэтому наследники художников часто посвящают этой деятельности значительную часть своей жизни.
…Число произведений, созданных в XX столетии, огромно, и признаков затухания творческого процесса в XXI веке не наблюдается: растет количество студентов художественных вузов, открываются новые художественные школы, музеи, а арт-рынок становится все более конкурентным и глобальным. Все это способствует интересу к искусству, но его создатели теперь могут претендовать лишь на краткий миг внимания зрителей. Вопрос о том, как правильно распорядиться наследием художника и не дать ему кануть в небытие, становится все более актуальным и в идеале должен быть решен еще при жизни творца.
Управлению наследием можно научиться. Ясное понимание задачи и правильная стратегия здесь решающие факторы. Главное в управлении наследием — не дать произведениям художника исчезнуть после его смерти, а для этого нужно вести постоянный диалог с современностью… Даже когда родные и близкие художника считают свои обязанности делом семейным, им следует заниматься профессионально. Их преданность ему не должна быть мимолетной: это краеугольный камень их деятельности.
Изучение и работа с творческим наследием художника могут оказаться не в радость, ведь это постоянное напоминание о том, что жизнь конечна. Причем это одинаково касается как самого художника, озаботившегося судьбой своего наследия еще при жизни, так и его близких. Тем не менее, если художник хочет самостоятельно обеспечить присутствие своего творчества в жизни будущих поколений, ему придется решить ряд важных вопросов. …И возможно, даже уничтожить некоторые свои работы. Если сил на это нет, разумнее всего направить по верному пути своих наследников. Дело в том, что супруги и дети несут на себе не только тяжесть потери близкого человека, но и материальное бремя его творческого наследия. Огромная ответственность управления им быстро становится всепоглощающей, а список неотложных дел — бесконечным. Для членов семьи работа с наследием означает постоянную переоценку своего родства с художником. Более того, это может серьезно повлиять на их собственную жизнь, ведь, погружаясь в эмоции, трудно сохранять объективный взгляд на творчество.
Вот почему важнее всего разработать структуры и стратегии, которые облегчат профессиональное управление наследием. Не менее важно предоставить родным и потомкам художника достаточное пространство для маневра — это поможет избежать семейных ссор, — но в то же время не слишком большое, чтобы они не сбились с выбранного курса — еще одна опасность, которая может испортить самую успешную работу по сохранению наследия.
Сегодня управляемое наследие должно представляться как автономная художественная институция, поддерживаемая тремя столпами: научными исследованиями, музеями и арт-рынком. Общей единой модели не существует. Варианты так же разнообразны, как творчество самих художников и интересы тех, кто связан с ними.
Однако есть два вопроса, которые касаются наследия любого художника: чего хотел бы автор, если бы был жив сегодня, и собираемся ли мы действовать от его имени, опираясь на серьезное искусствоведческое истолкование творчества, или же просто ради собственной выгоды? Эти вопросы помогают наметить ориентиры. И только когда на них есть ответы, обретают смысл слова Энди Уорхола: «Смерть действительно может сделать из вас звезду!»
