Александра Гусейнова: «Стремимся открыть музеи Корина, Голубкиной и Кабакова»

Вы сменили на этом посту Татьяну Гафар. Легко ли было входить в дела?

Татьяна Викторовна очень много времени уделяла малым музеям Третьяковской галереи и очень много сделала для их развития — принимать у нее дела было легко, тем более что со многими проектами я была знакома. Самое главное для меня в новой должности — сохранить ту динамику и то направление развития малых музеев, которые были заданы. Подразумеваются современные музейные пространства, в полном объеме и современным языком рассказывающие о наследии художников, которым они посвящены. Речь идет не только о предъявлении музейных предметов, но и в целом о построении экспозиции, использовании новых технологий, опыте посетителя.

Как давно вы работаете в галерее?

Уже более семи лет. До этого, сразу после университета, я попала в фонд «Екатерина», где проработала 11 лет, став со временем хранителем коллекции. Оттуда я перешла в Третьяковскую галерею, где мне предложили заниматься внешними проектами. Я пришла на должность координатора выставочных проектов, специалиста по экспедиционно-выставочной деятельности. Когда возникла тема строительства фондохранилища в Коммунарке и перестройки здания на Крымском Валу, я перешла в службу главного хранителя, чтобы заниматься координацией процессов перемещения фондов, став заведующей отделом координации вопросов хранения. Вскоре в зону моего ведения перешли региональные выставочные проекты, выездные выставки, многие из которых мы делали от начала и до конца, «под ключ».

Когда вы получили назначение?

В начале октября прошлого года Елена Владимировна Проничева предложила мне занять эту должность. В какой-то степени для меня это новые обязанности, а в какой-то нет. Как я уже говорила, в предыдущей должности я отчасти занималась и проектами малых музеев: переездом фондов дома-музея Павла Корина, координацией экспозиции дома Павла и Сергея Третьяковых на финальной стадии, консультированием проектирования запасников музея-мастерской Анны Голубкиной...

Пройдемся по музеям в вашем списке. Какова ситуация со столь долго закрытым домом-музеем Корина?

Дом Корина — очень интересный проект. Павел Дмитриевич получил его в 1934 году. Именно там он создавал многочисленные этюды к своей так и не написанной картине «Реквием. Русь уходящая», хранил коллекцию картин и икон. Все это он завещал Третьяковской галерее в 1967 году именно для создания музея. Что и было сделано. С 2009 года, когда музей Корина был закрыт из-за аварийного состояния здания, сотрудниками Третьяковской галереи проделана огромная работа. За счет привлеченных средств и доходов от эндаумента, одной из целей которого является поддержка малых музеев ГТГ, была отреставрирована большая часть фондов музея (а это около 20 тыс. предметов), восстановлена мебель, разработана документация по реставрации и приспособлению здания, создан проект экспозиции, проведены противоаварийные работы. Надеюсь, в этом году мы закончим согласование всех документов. Главный вопрос любого проекта реставрации — финансирование. Сейчас сов­местно с Министерством культуры РФ прорабатывается вопрос выделения государственных средств. Параллельно галерея ведет поиск потенциальных партнеров. При этом продолжается работа с наследием художника, и осенью 2026 года мы планируем открыть большую персональную выставку работ Павла Корина в Инженерном корпусе.

Музей-мастерская Анны ­Голубкиной закрылся на реставрацию в 2017 году. Что с ним происходит сейчас?

Можно сказать, что с этим музеем мы находимся на финишной прямой. В прошлом году были завершены противоаварийные работы, укреплены несущие конструкции, потолки, проведены противопожарные профилактические работы. Как и в случае с музеем Павла Корина, финансирование работ, особенно в последние годы, производилось за счет доходов от эндаумента и доходов самой галереи. Процесс реставрации и музеефикации объекта культурного наследия очень кропотливый, трудоемкий и небыстрый. И да, дорогой. Сроки открытия во многом объясняются именно финансированием, и мы благодарны Министерству культуры РФ за поддержку и помощь в поиске средств для окончания работ. Надеемся, что в конце 2028 — начале 2029 года музей будет готов принять посетителей.

В 2018 году художник Илья Кабаков передал галерее свою мастерскую в жилом доме на Сретенском бульваре. Как идет ее «обживание»?

Поскольку это квартира в жилом доме, там очень много формальностей, которые надо учитывать. Сейчас мы в процессе решения организационных вопросов, и после их решения потребуется не менее двух лет, чтобы завершить музеефикацию этого объекта. Мы уже провели необходимые работы по укреплению конструкций, проект музея утвержден. Будем ли мы показывать там работы художника — пока не ясно. Все зависит от того, удастся ли создать стабильный музейный климат. Параллельно коллеги из сектора новейших течений продолжают работать с архивом Кабаковых, разбирают и систематизируют его.

У Третьяковской галереи есть еще один проект — Музей московских коллекционеров в усадьбе Рябушинских в 3-м Голутвинском переулке. Эта идея еще актуальна?

Проект существует — подробно разработанный, с готовым дизайном, концепцией, планом экспозиции. Он прошел ученый совет и был защищен. На средства меценатов мы провели противоаварийные работы: здание было частично руинировано и требовало срочного вмешательства. К концу 2024 года укрепили потолки, балки, полы, восстановили отопление. Пока решается вопрос с финансированием, Третьяковская галерея только поддерживает здание, активных работ там не ведется.

В прошлом году Третьяковская галерея внедрилась на ВДНХ, в павильон № 1, с советской экспозицией. Это тоже проходит под вашим присмотром?

Мы давно готовили сов­местный проект с ВДНХ, консультировали коллег по поводу создания правильного музейного климата и условий экспонирования в павильоне. Он успешно открылся и рассчитан на долгий период. Формально это партнерские взаимоотношения на уровне сов­местного проведения выставок, то есть не собственная площадка Третьяковки. Текущая выставка проработает там до осени, потом откроется другая. Сейчас с командой ВДНХ мы обсуждаем несколько тем, предложенных Третьяковской галереей. Одна из них, «Москва и москвичи», кажется нам наиболее интересной. Четыре панно, созданные для ВДНХ и попавшие к нам в фонды, мы выдали на временное экспонирование в Центральном павильоне, и они останутся на своих местах. Получилась хорошая и интересная коллаборация, команда ВДНХ нам очень помогла.

Наконец, активные сейчас площадки: музей Павла и Сергея Третьяковых, музей-квартира Аполлинария Васнецова и теремок — дом-музей его брата Виктора. За них вам не приходится волноваться?

Музеи работают очень активно. Каждый год увеличивается их посещаемость — музеи уже с трудом вмещают всех желающих их увидеть. Здесь основное направление — работа с просветительскими проектами, обновление экспозиций, новые темы экскурсий.

То есть за эти месяцы на посту вы поняли, что работы навалом. Не страшно?

Нет, тем более что я работаю не одна, все музеи укомплектованы профессиональными командами. И Елена Владимировна Проничева уделяет большое внимание развитию малых музеев — многие задачи и в музее Корина, и в музее Голубкиной были решены благодаря ее всесторонней поддержке. Тем не менее это большая ответственность, и я прекрасно это осознаю. Работы здесь много, она очень разная, и мне это нравится. Особенно важно для меня то, что я могу внести свой вклад и вместе с командой Третьяковской галереи помочь открыть для посетителей пока закрытые музеи Корина, Голубкиной и Кабакова.