18+
Материалы нашего сайта не предназначены для лиц моложе 18 лет.
Пожалуйста, подтвердите свое совершеннолетие.

Трое смелых: Лемпорт, Силис, Сидур. Легендарные скульпторы-шестидесятники, входившие в группу «ЛеСС», снова вместе

№35
Материал из газеты

Впервые с 1956 года их работы показывают в одном пространстве на ретроспективе «Скульптуры, которых мы не видим» в московском Манеже

О скульпторах-шестидесятниках группы «ЛеСС» можно было сказать, пользуясь названием не столь давнего выставочного проекта, «невозможное сообщество». Действительно, очень трудно себе представить не только то, как могли ужиться в одной мастерской на протяжении 14 лет такие разные люди, как Лемпорт, Сидур и Силис (их инициалы и составили аббревиатуру), но и то, как вообще можно было работать в шесть рук со скульптурой.

Их сплотила и совместная учеба в Строгановке, куда после войны двое первых пришли из фронтовых госпиталей, а третий — со школьной скамьи, и вызов, брошенный публично сталинским бонзам от искусства. Спустя всего лишь год после смерти вождя выученики художественно-промышленного училища опубликовали в «Литературной газете» дерзкую статью Против монополизма в скульптуре. Она вызвала скандал, а затем дискуссию, но, по счастью, без репрессивных последствий для авторов — времена уже были не те. В борьбе с феодальными порядками советского художественного истеблишмента, когда заказы предоставлялись лишь лауреатам сталинских премий, молодые одержали победу. Правда, всего лишь символическую. Им стали давать заказы, но небольшие и не главные. Между тем протестантов решили и погладить — в 1956 году им устроили персональную выставку в Академии художеств. Для «ЛеССа» она оказалась первой и последней. Потом было лишь участие в коллективных экспозициях.

В целом же для «союза трех» 1950-е годы были временем выжидания и, что скрывать, некоторого конформизма: в переходном стиле от твердолобого «сталинского ампира» к более мягкому «маленковскому барокко» они создавали скульптуры и рельефы для строившегося здания МГУ на Ленинских горах и «сталинской высотки» в Варшаве — Дворца науки и культуры. Об их «подвальном нонконформизме» можно говорить лишь с начала 1960-х, да и то с некоторыми оговорками.

Тогда же дал трещину их творческий коллективизм, и они начали самоопределяться. Вадим Сидур (1924–1986) взял на себя миссию художника-трибуна, свидетеля свершившихся трагедий и провидца будущих. Оттого, вероятно, у него многие скульптуры напоминают надгробные памятники: Памятник погибшим от бомб; Памятник погибшим от насилия и так далее. Один из западных журналистов, спускавшихся в подвал-мастерскую Сидура, назвал его работы «трагическими иероглифами». Действительно, они походили на трехмерные идеограммы, понятные всем так же, как понятны дорожные указатели или знаки промграфики. Эта абсолютная внятность модернистского пластического языка Сидура (его еще называли «русским Генри Муром»), каким он говорил о насилии, о боли и о травмах, сделала его персоной нон грата в социалистическом искусстве (советская власть вообще стеснялась инвалидов войны и старалась их убрать куда подальше) и интересным собеседником для западного культурного мира. В ФРГ, например, к нему с большим вниманием относились такие гуманитарии, как профессор-славист Карл Аймермахер из Рурского университета в немецком городе Бохум. В самые застойные годы пять или шесть монументальных памятников Сидура были установлены на площадях Касселя, Дюссельдорфа, Оффенбурга и Западного Берлина. Но без присутствия автора: Сидур был «невыездным». Художник просто передавал своим зарубежным друзьям модели скульптур, а те на местах находили средства, чтобы сделать с них отливки в бронзе и в соответствующем масштабе. Сам же Сидур подрабатывал в Художественном комбинате да ваял надгробные памятники (они и посейчас стоят на Новодевичьем и в Переделкине). «Гроб-арт» середины 1970-х, эдакие монстры или останки инопланетян, собранные из металлолома и выложенные в ящики-«гробы», окончательно отрезал его от официальной выставочной жизни. Такой «арт» невозможно было выставлять в залах Союза художников. Эти ассамбляжи, по виду похожие на опусы нео­дадаизма, стало возможно увидеть лишь после смерти художника, в конце 1980-х, когда был образован Музей Сидура.

Бывшие коллеги Сидура по «ЛеССу» Владимир Лемпорт (1922–2001) и Николай Силис (р. 1928) смогли продолжить сов­местную работу в одной мастерской. Уже в новой. В 1970-е годы о ней знали многие, поскольку ее интерьер фигурировал в таких образцовых мелодрамах той поры, как Любить человека и Москва, любовь моя, в которых, кстати не без расчета на зарубежную аудиторию, и демонстрировался современный и безобидный советский модернизм. И надо сказать, что фильмы не слишком врали: подвал Лемпорта и Силиса был своего рода клубом как для местной богемы, так и для заезжих арт-знаменитостей. Он был такой же достопримечательностью либеральной Москвы, как Театр на Таганке и выставочный зал на Малой Грузинской.

Монументальные работы у дуэта проходили с переменным успехом: им давали престижные заказы (например, оформление ресторана и кинотеатра на Калининском проспекте — теперь Новый Арбат), но потом уже сделанные барельефы срубали отбойными молотками. Их подкармливали заказами на оформление посольств СССР в Греции и в Нигерии, да еще домов культуры в Туркмении. Когда были трудности, за них как за современных художников заступались на худсоветах известные ученые, и потому абстрактный Соленоид удалось установить перед Институтом физики в Красноярске.

Остававшимся же после госзаказов временем художники распоряжались по-своему. Лемпорт оказался неординарным портретистом и как бы живописцем, лишь по воле случая ставшим скульптором. Портретист великих людей прошлого и своих современников, он казался создателем некоей ЖЗЛ в пластике, находя для каждой «модели» (Альберт Эйнштейн, Пабло Пикассо, Борис Пастернак, Франсуа Вийон и Булат Окуджава) особую фактуру и даже цвет.

Его противоположность — Силис — как-то сумел договориться с тогдашним декоративно-прикладным искусством, пытавшимся найти «современный стиль», который смог бы заменить слоников на сервантах на что-нибудь простое, пластмассовое и, главное, дешевое. У Силиса взяли для тиража его силуэтные, как лекала, обтекаемые, как у Арпа, скульптуры — Девушку на шаре; Конькобежцев; Женщину на пляже. Однако вся эта «экспериментальная» пластика, экспонировавшаяся в экспериментальных же интерьерах, так и осталась достоянием лишь выставочных стендов. Теперь эти вещицы, переведенные в бронзу, стали «советским антиквариатом». Получается, что лишь один из трех, вышедших из «ЛеССа», вышел к рынку.

Самое читаемое:
1
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
Выставка русских художников, писавших Центральную Азию, на полгода заняла четыре выставочных зала на Крымском Валу. Каждый автор был по-своему влюблен в колоритный и загадочный Туркестан, поэтому «Путь на Восток» — истории любви в картинах
22.04.2025
Выставка в Новой Третьяковке: ориентация на ориентализм
2
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
Традиционно проверка на наличие повреждений проводилась вручную, но сочетание современных диагностик, примененных при реставрации капеллы Бранкаччи, может совершить прорыв в этой области
06.05.2025
Во Флоренции найден революционный способ реставрации фресок
3
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
Вручены награды XIII Премии газеты The Art Newspaper Russia. Мы попросили лауреатов в пяти номинациях ответить на три вопроса
23.04.2025
Представляем победителей XIII Премии The Art Newspaper Russia
4
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
Легендарная художница Татьяна Назаренко, ставшая знаменитой в 1970-е годы, объясняет, почему сюжет так важен, и уверяет, что женщинам в советском искусстве не надо было бороться за свои права, но пострадать пришлось — от завистников и чиновников
28.04.2025
Татьяна Назаренко: «Я тоже отрубила голову Олоферну»
5
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
В книге петербургского исследователя Антона Успенского «Между авангардом и соцреализмом» проанализировано искусство, во многом близкое к европейской «нормальности» 1920–1930-х годов, но ставшее маргинальным в СССР
30.04.2025
Кого и почему не притягивали советские художественные полюса
6
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
Почти полмиллиона человек посмотрели юбилейную выставку Брюллова, что также сделало ее самой посещаемой выставкой страны за последние пять лет
15.05.2025
Выставка Карла Брюллова стала самой посещаемой за всю историю Русского музея
7
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Ярмарка современного, классического и ювелирного искусства «Арт Москва», объединяющей темой которой стал диалог, продолжится в Гостином Дворе до 27 апреля
25.04.2025
Что смотреть на «Арт Москве»: маскоты, крокодилы, космос и балет
Подписаться на газету

Сетевое издание theartnewspaper.ru
Свидетельство о регистрации СМИ: Эл № ФС77-69509 от 25 апреля 2017 года.
Выдано Федеральной службой по надзору в сфере связи, информационных технологий и массовых коммуникаций (Роскомнадзор)

Учредитель и издатель ООО «ДЕФИ»
info@theartnewspaper.ru | +7-495-514-00-16

Главный редактор Орлова М.В.

2012-2025 © The Art Newspaper Russia. Все права защищены. Перепечатка и цитирование текстов на материальных носителях или в электронном виде возможна только с указанием источника.

18+