Британский совет между прошлым и будущим

Недавнее официальное заявление Министерства иностранных дел РФ о том, что деятельность Британского совета (British Council) в России должна быть прекращена, для многих стало неприятным сюрпризом. Хотя это не первый случай, когда общественная организация, патронируемая Министерством иностранных дел Великобритании, становилась жертвой дипломатических скандалов между нашими двумя странами. В 2008 году, на волне взаимных упреков в связи с отравлением Александра Литвиненко, ее работа уже подвергалась серьезным ограничениям на территории России. Полного восстановления статус-кво так и не произошло, но все же постепенно Британский совет вернул себе некоторые утраченные позиции. Нельзя исключать, что и нынешние события могут развиваться по схожему сценарию. В частности, спецпредставитель президента РФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой поделился с газетой «Коммерсантъ» соображениями о том, что «речь не идет о разрыве отношений с Британским советом или прекращении всех программ, которые совет проводит в России». По словам Швыдкого, подразумевается только «приведение присутствия представительства Британского совета в соответствие с российским законодательством».

Так или иначе, вопреки расхожим представлениям последних лет, культурное сотрудничество между Россией и Великобританией не было свернуто и до последнего времени продолжало развиваться. Например, с конца 2017 года Британский совет приступил к реализации в России обширной образовательной программы «Будущая культура» (Future Culture). Одним из ее событий стала февральская поездка в Англию и Уэльс, куда были приглашены руководители и кураторы российских музейных институций — столичных и региональных. Недельная программа для Russian Visual Arts Delegation предусматривала не просто знакомство с различными музеями и галереями, а еще и краткое погружение в их внутреннее устройство. Надо заметить, инфраструктура британской художественной жизни весьма неоднородна, здесь нет типовых схем, одинаковых для всех регионов и разных форм работы. Отсюда — показательный разброс в статусе институций, где довелось побывать (от всемирно известных музеев до небольших окраинных галерей), и довольно широкая география тура. В маршрут были включены Кардифф, Ливерпуль, Лондон и Манчестер.

Музейных профессионалов, разумеется, всегда интересует целый спектр вопросов и сюжетов, угодить им на 100% практически невозможно. В программе неизбежно возникали акценты. Скажем, в знаменитой ливерпульской Художественной галерее Уокера, втором по значимости собрании живописи в стране после лондонской Национальной галереи, участники тура не столько любовались шедеврами прошлого, сколько знакомились с «интервенционистской» инсталляцией Лубаины Химид, которая в 2017 году стала первой афробританкой, удостоившейся Премии Тернера. Фанерные персонажи, расставленные в музейных залах в сопровождении авторских экспликаций, предлагали по-новому осмыслить тему рабства в истории искусства. Практика подобных «интервенций» в России используется все чаще, и британский опыт здесь явно не окажется лишним.

Еще один тренд, который в поездке обозначился со всей очевидностью, — социальная подоплека при подготовке культурных проектов. В том же Ливерпуле делегация побывала с рабочим визитом в штаб-квартире местной биеннале современного искусства, и разговор с участниками этой команды постоянно вращался вокруг работы с населением. Не секрет, что всю вторую половину ХХ века число жителей города стремительно сокращалось, и одна из главных задач, стоящих перед биеннале, — переломить эту тенденцию и сделать Ливерпуль привлекательным для разных категорий его обитателей, используя художественные средства. К слову, это вполне получается, на сей счет существует статистика и результаты соцопросов.

Или взять встречу с сотрудниками Художественной галереи Уитворта — центра, входящего в состав Манчестерского университета. Здесь тоже много говорилось о подъеме депрессивных районов методами культурной политики. Новый директор этой институции Алистер Хадсон выглядит большим энтузиастом такого рода программ. Само собой, для России они не менее актуальны, однако пока трудно назвать наши попытки что-то сдвинуть в этом направлении системными и передовыми.

Ну и разумеется, буквально все из увиденных музеев и галерей стремятся к большему контакту с публикой — не только в смысле отчетных цифр по посещаемости, но и ради формирования устойчивой культурной среды вокруг. Иногда это воспринимается как региональная миссия — так, например, понимают свою цель в Chapter Arts и Artes Mundi, центрах современного искусства, базирующихся в столице Уэльса Кардиффе. Иногда же деятельность выстраивается в другом масштабе, общенациональном и даже мировом, как это происходит у двух лондонских гигантов — Тейт Модерн и Музея Виктории и Альберта (V&A). В обеих этих институциях делегацию из России принимали с вниманием и обстоятельностью. Рассказывали, что и как устроено в части инфраструктуры и музейных технологий, делились некоторыми планами и отвечали на вопросы. Скажем, в V&A кураторы подробно, со слайдами поведали об устройстве своего первого зарубежного филиала — «Общества дизайна» в китайском Шэньчжэне, а также детально охарактеризовали действующую программу арт-резиденций при музее в Лондоне. А в Тейт Модерн директор музейных выставок и программ Ахим Борхардт-Хьюм рассказал в числе прочего об особенностях работы в условиях музейной сети, что довольно неплохо укладывалось в сознании после предварительного знакомства с одним из ключевых элементов этой национальной сети — Тейт в Ливерпуле.

Сам же Британский совет, устроивший выезд делегации в туманный Альбион, продемонстрировал свою художественную коллекцию. Вернее, показал, где и как она хранится. Выяснилось, что в неприметном с виду депозитарии в северной части Лондона. Это не столько музейное собрание, сколько «мобильный фонд», находящийся в постоянной готовности отправиться на другой край света, когда кураторы примут решение устроить некую выставку, допустим, в Эр-Рияде или Буэнос-Айресе. Джереми Деллер, Аниш Капур, Шон Скалли, Люсьен Фрейд, Дэмиен Херст, Дэвид Хокни — это лишь самые прославленные из авторов, а вообще здесь не слишком гонятся за произведениями суперзвезд, предпочитая формировать срез современного британского искусства, с которым толковые кураторы могли бы работать по вдохновению.

Не обошелся этот тур и без своего рода экзотики, во всяком случае по отечественным меркам. Экскурсанты посетили, в частности, удивительную организацию под названием Islington Mill, расположенную на окраине Манчестера. Формат этой институции, основанной Биллом Кэмпбеллом, для России совершенно непривычен — что-то вроде художественной коммуны, но не сквот, а официальное юридическое лицо («независимая художественная организация, построенная на принципах личного участия, оригинальности и полномочий», как записано у них в уставе). Оказывается, бывают и такие коллективные способы сосуществования авторов с непростым миром арт-бизнеса. Или вот в Лондоне, тоже на окраине, галеристка Ханна Барри сопроводила слегка удивленных российских путешественников на крышу многоэтажного гаража, где уже не первый год существует и даже вполне процветает арт-площадка, именуемая Bold Tendencies. Здесь регулярно проходят выставки, перформансы, концерты, лекции. Ханна Барри честно призналась, что для нее такого рода «движуха» не вопрос коммерции, в отличие от собственной галереи, а форма культурного обустройства района, который, мягко говоря, выглядит не слишком благополучным и респектабельным. Местные власти активно поддерживают начинание; в результате получилось пусть и диковинное, но все же «государственно-частное партнерство».

Еще один сюжет не то чтобы воспринимался в качестве экзотики, но для нашего уклада культурной жизни в провинции он, конечно, абсолютно не типичен. Музей «Хепуорт Уэйкфилд», расположившийся в городке Уэйкфилд неподалеку от Лидса, в самой сердцевине графства Йоркшир, посвящен творчеству, художественным связям и идейным перекличкам в деятельности скульптора-модерниста Барбары Хепуорт (1903–1975), сподвижницы Генри Мура. Казалось бы, этот локальный проект, реализованный в 2011 году в довольно укромном английском уголке, в стороне от туристических троп, обречен был на среднестатистическое, если не сказать вялое, существование. Однако здание возвели по проекту знаменитого архитектора Дэвида Чипперфилда, музейщики вложили душу в экспозицию, на полную мощность включили пиар — и в 2017-м «Хепуорт Уэйкфилд» был признан в Англии музеем года. Вместе с национальной славой ему достался и денежный приз размером £100 тыс. Посетителей даже в будний день здесь предостаточно.

Не вдаваясь в другие детали программы, составленной для Russian Visual Arts Delegation (а их хватало), стоило бы резюмировать: никакого вреда, ничего кроме пользы участники поездки на себе не ощутили. Что-то интересовало больше, что-то нравилось меньше — это естественно. В завершение приведем слова некоторых из участников экспедиции, которые поделились с TANR своими впечатлениями.

Алиса Прудникова, директор по региональному развитию ГЦСИ-РОСИЗО и комиссар Уральской индустриальной биеннале современного искусства: «Как человеку, который занимается развитием сети филиалов ГЦСИ, мне было важно понять, что в Англии, помимо общих систем профессионального взаимодействия, существует такая система, как „Тейт + сеть“. Пожалуй, это было главное открытие, способное вдохновить на объединение культурных институций российских регионов в работающую образовательно-проектную сеть. Для нас подобное объединение могло бы оказаться очень плодотворным. В рамках работы Всемирной биеннальной ассоциации (IBA) мы уже много раз пересекались с директором Ливерпульской биеннале Салли Таллант, и мне было приятно увидеться с коллегами из Ливерпуля и посмотреть на город во внебиеннальное время. Биеннале, конечно же, вдохновляет масштабом работы с территорией и разработанными технологиями оценки экономического эффекта для города. Это важно для развития политики Уральской индустриальной биеннале и повод для межбиеннального партнерства».

Михаил Овчинников, первый заместитель директора Музея Фаберже в Санкт-Петербурге: «Среди многочисленных программ Музея Виктории и Альберта — арт-резиденции для художников, направленные на организацию творческого процесса на основе коллекций музея и их переосмысление средствами современного искусства. Мне было приятно и интересно познакомиться с одним из художников-резидентов — Сильвией Вейденбах, которая в свое время получила традиционное ювелирное образование, а потом начала разрабатывать оригинальный авторский почерк, в котором классические ювелирные техники совмещаются с haptic technology и 3D-печатью. Сильвия формует свои работы — украшения и фантазийные предметы — при помощи программы, реагирующей на движения ее руки, распечатывает полученные формы в натуральном размере и объеме, а затем комбинирует их с ювелирными материалами. Резиденция Сильвии в V&A имеет своей целью осмысление ею знаменитой Gilbert Collection — коллекции шедевров европейского ювелирного искусства XVIII–XIX веков. По мере создания своих работ Сильвия внедряет их в витрины с предметами из этой коллекции, а через полгода у нее откроется полномасштабная выставка в тех же залах».

Ирина Горлова, руководитель отдела современного искусства Государственной Третьяковской галереи:

«Меня очень впечатлила Художественная галерея Уитворта (Манчестерский университет): и здание, и выставочная программа, и команда, и сам факт, что при университете образовался музей с большой коллекцией. К сожалению, мы были ограничены — практически везде — временем для погружения в выставки, поэтому не смогли оценить в полной мере проект Raqs Media Collective, который мне кажется одним из самых интересных из увиденного в поездке. Вообще, нам на удивление не повезло с современным искусством — почти ни одного нового или запоминающегося имени. Еще одним радостным открытием стал музей Барбары Хепуорт, его архитектура, местоположение, экспозиция. А также не предусмотренное программой посещение скульптурного парка в Йоркшире».

Дмитрий Озерков, заведующий отделом современного искусства Государственного Эрмитажа: «Для меня всегда интересна Галерея Тейт с ее филиалами. Этот музей долгое время был лидером разговора о том, как надо делать выставки и как их надо мыслить. Думаю, что и сейчас Тейт остается важным спикером по этой теме. В минувшем году здесь отмечали 100-летие русской революции — и сделали это весьма оригинально, посредством выставки Ильи и Эмилии Кабаковых. Выставка готовилась совместно с Эрмитажем и Третьяковской галереей, и из Лондона она переезжает в Петербург, где откроется уже в апреле, а затем будет показана в Москве. Для нас существенно, что на интернациональной сцене Кабаков предстает художником международно важным. Фокус на современность очень значим, когда-нибудь к этому придем и мы в России, где вкус к современному искусству еще предстоит воспитать».