Али Гюрели: «Коллекционеры приезжают к нам в Стамбул не только за произведениями искусства, но и ради самого города»

Давайте вспомним, как все начиналось. Что привело вас в мир искусства? Когда вы им заинтересовались?

Мое знакомство с искусством произошло через архитектуру, которую я открыл для себя благодаря отцу. Это рано научило меня понимать, что пространства могут волновать людей, что дизайн может формировать человеческий опыт. Позже, после окончания университета, я жил в Париже и оказался в окружении художников, кураторов и коллекционеров. Эти дружеские отношения придали мне уверенности, и я начал коллекционировать искусство — сначала понемногу, а затем более серьезно. Я пришел к пониманию, что искусство обладает огромной силой, способностью объединять людей и менять их взгляды. Это осознание в конечном итоге переросло в создание ярмарки Contemporary Istanbul, которая в этом году будет проходить до 28 сентября.

Проводились ли художественные ярмарки в Турции до этого?

Были попытки, но ничего международного масштаба, с профессиональной инфраструктурой. В период с 2001 по 2004 год мы проводили Art Istanbul. Эти годы мы учились тому, как организовать ярмарку в Турции, как привлечь галереи, как собрать свою аудиторию. В 2005 году вместе с моей женой Рабией мы решили создать Contemporary Istanbul с по-настоящему международными амбициями. В этом смысле это было нечто новое для страны.

Какой была турецкая художественная сцена 20 лет назад и что она представляет собой сейчас?

Двадцать лет назад ситуация была нестабильной. У нас были талантливые художники и преданные своему делу галереи, но за рубежом они были мало известны. Коллекционирование было довольно скромным и непубличным. С тех пор произошли значительные изменения: турецкие галереи теперь участвуют в международных ярмарках, художники представлены на биеннале, а коллекционеры вышли на международный уровень. Самое главное — окрепло понимание того, что искусство принадлежит не только элите, но всему обществу. Contemporary Istanbul сыграла в этом свою роль, приняв за 20 лет более 1,2 млн посетителей и предоставив турецким художникам возможность выступить на одной сцене с международными коллегами.

Что было вашим главным козырем, когда вы основали ярмарку?

Моим преимуществом было не искусство, а гостиничный бизнес и туризм. Я управлял отелями, конференц-центром и крупными международными мероприятиями. Этот опыт научил меня, как принимать людей и завоевывать доверие на новых рынках. Когда я впервые посетил Art Basel в конце 1990-х, я подумал: это сложнейшая задача, но не невыполнимая — если бы мы объединили наши практические знания с дальновидностью и смелостью, мы могли бы создать в Стамбуле что-то подобное, основательное.

Как вы добились участия международных галерей?

Ключевым моментом всегда было доверие. Сначала галереям требовалась уверенность: придут ли коллекционеры, состоятся ли продажи, принесет ли Стамбул прибыль? Мы упорно трудились, чтобы создать правильную экосистему: преданных коллекционеров, поддерживающие институты и инфраструктуру международного уровня. Со временем результаты стали говорить сами за себя. Галереи пришли к выводу, что Стамбул — это не просто еще один город, но культурная столица на перекрестке Востока и Запада. Его уникальное расположение продолжает привлекать их сюда.

А что больше всего, по вашему мнению, привлекает коллекционеров и посетителей ярмарки?

Ярмарка предлагает то, что может предложить лишь Стамбул. Коллекционеры приезжают не только за произведениями искусства, но и ради самого города: его истории, его энергии, его места между континентами. Уникальность ярмарки заключается в диалоге между прошлым и настоящим. Стамбул — это больше чем мост. Здесь Восток и Запад не только встречаются друг с другом, но и вместе создают нечто новое. Именно это мы хотим продемонстрировать: Стамбул — город энергии, творчества и диалога.

Последние несколько лет ярмарка проводится на реконструированных старинных верфях Терсане на берегу бухты Золотой Рог. Насколько важно для успеха место?

Это стало поворотным моментом: 600-летние верфи не просто помещение, они — часть интриги. Прогулка по Терсане и показ современного искусства в пространстве, настолько богатом историей, устанавливает мгновенный диалог между эпохами, делает выставку незабываемой. Терсане придали нам индивидуальность, которой не может похвастаться ни одна другая ярмарка.

В этом году специальный фокус ярмарки сделан на Америку — США. Что для вас в приоритете, когда вы выбираете ту или иную страну? Искусство каких стран вам кажется наиболее интересным?

Наша программа «Фокус» нацелена не только на коммерцию. Речь идет о наведении культурных мостов и о долгосрочных партнерских отношениях. В прошлом году мы рассматривали Испанию и Латинскую Америку, в этом — Соединенные Штаты, в следующем году обратим взгляд на Азию. Этот выбор отражает как возможности, так и любопытство. Лично я сейчас захватывающей нахожу Азию. Это энергия Китая, Японии, Кореи, Сингапура, Индонезии. Их институции молоды, но сильны, их коллекционеры динамичны, а их отношение к искусству очень живое.

У ярмарки есть спецпроект Yard, где выставляются скульптуры под открытым небом. А в этом году вы удивили специально созданной для конкретного места инсталляцией Гриманесы Аморос, перуано-американской художницы из Нью-Йорка. Такой паблик-арт всегда интересен зрителям. А что еще вы делаете, чтобы привлечь широкую публику? Стоит ли вообще затрачивать на это усилия?

Безусловно. Ярмарки не должны быть закрытыми мирками. Инсталляция Аморос приглашает людей приобщиться к искусству в публичном пространстве — без билета, без барьеров. Это способ демократизировать процесс, напомнить людям, что искусство принадлежит каждому. Через наш фонд мы также проводим паблик-токи, конференции и проекты, расширяющие доступ к искусству. В Турции, где искусство для многих все еще остается чем-то далеким, эта миссия имеет жизненно важное значение.

Как вы оцениваете коммерческий успех ярмарки? Прибыльна ли она?

Для меня ее устойчивость, стабильность — самый верный показатель. Галереи возвращаются, коллекционеры покупают, а спонсоры, такие как Akbank и Turkish Airlines, остаются с нами на протяжении десятилетий — все это свидетельствует о коммерческой эффективности ярмарки. Но успех также связан с культурой, а именно: налаживание связей, представление турецких художников на международном уровне, прием более 1 млн посетителей. Когда оба эти аспекта совпадают, модель является устойчивой.

Стамбульская биеннале современного искусства в 2025 году проходит одновременно с ярмаркой. Сотрудничаете ли вы с биеннале? Насколько для вас важно, что она существует?

Биеннале и ярмарка служат разным целям, но вместе они укрепляют культурный авторитет Стамбула. Мы занимаемся коммерцией, они — кураторством. Мы привлекаем галереи и коллекционеров, они — эксперименты и критические дискуссии. Когда эти два мероприятия совпадают, город становится магнитом для мирового арт-сообщества. Это выгодно всем нам, и прежде всего Стамбулу.

Какие еще специальные проекты ярмарки вы бы отметили?

В нынешнем году мы открыли новый павильон. Это пространство площадью 1,5 тыс. кв. м, спроектированное турецкой Wangan Studio при поддержке Рузи Менкула Дегерлера и предназначенное для проведения выставок и конференций. Это отражает то, чем стала Contemporary Istanbul: не просто рынок, но платформа для диалога и обмена мнениями. В разделе «Фокус» посетители могли ощутить энергию арт-сцены США, а CIF Dialogues объединил ученых, коллекционеров и художников для обсуждения арт-экосистемы.

Мы также сотрудничаем с крупнейшими международными организациями, такими как Asia Society и Sigg Art Foundation, что отражает наше превращение в центр культурного обмена. Akbank, наш партнер на протяжении двух десятилетий, представил проект со специальной подборкой картин Янниса Кунеллиса, куратором которого является Хасан Бюлент Кахраман. Инсталляция Neuroflux Гювенча Озела (мультимедийный художник и дизайнер. — TANR), чьи работы демонстрировались в Венеции, на фестивалях Sundance и Coachella в США, впервые показана в Стамбуле. А в ознаменование 50-летия коллекции BMW Art Collection арт-кар Александра Колдера 1975 года выпуска был представлен вместе с новой моделью, расписанной Джули Мерету — редкое сочетание, подчеркивающее давний диалог между искусством и мобильностью.

В одном из интервью вы сказали, что планируете издательский проект — книги о коллекционерах. Бытует мнение, что сначала коллекционеры покупают произведения соотечественников и лишь затем зарубежных художников. Но в Турции все выглядит по-другому? Какое искусство предпочитают турецкие коллекционеры?

Эта тенденция существует и здесь, но культура коллекционирования в Турции развивается. Турецкие коллекционеры часто начинают с местных художников, что естественно. Но все чаще они приобретают и международное искусство. Они более уверены в себе, более любопытны и имеют более глобальные взгляды.

Два года назад вы начали издавать газету The Art Newspaper Turkiye. Какие темы наиболее популярны у турецких читателей?

Наши читатели хотят понять мировую арт-экосистему. Они следят за новостями рынка, публикациями о турецких художниках за рубежом и историями, в которых искусство пересекается с бизнесом и обществом. Это отражает растущую искушенность: теперь люди смотрят не только на местные выставки, но и на то, как Турция вписывается в общую картину.

Какие дальнейшие цели и задачи вы ставите перед собой на ближайшие 20 лет?

У нас две цели: углубить наши местные связи и расширить глобальный охват. Мы хотим, чтобы Стамбул стал обязательным пунктом международного художественного календаря — наряду с ярмарками Art Basel, Frieze и ARCO. В то же время мы хотим воспитать новые поколения художников, коллекционеров и зрителей на родине. И хотим пригласить весь мир открыть для себя Стамбул через искусство.